Про папу

Максим Цхай

Классное чтение

Взрослый сын приезжает в родной дом ухаживать за пожилым отцом. Ухаживать придется и за кошкой Котасей, собакой Белкой, старым домом, который ежедневно взрывается криками, хохотом, лаем, мявом… Голос обретают даже ботинки, куст малины и компот. Все обитатели неизбежно стареют на наших глазах. Как тут сохранить позитив и разум? Улыбаться невзирая ни на что и – любить. Да еще вести дневник, как автор романа «Про папу» Максим Цхай – писатель, актер, каскадер, сменивший множество экзотических профессий в России и Германии. Это реальная история про него и его папу, полная семейного тепла, остроумия, мудрости и нежности.

Максим Викторович Цхай

Про папу

Роман

Мальчику Вове Бондареву посвящаю эту книгу. Ко времени, когда ты будешь уже большим, а твой папа снова станет маленьким.

* * *

© Цхай М. В.

© ООО «Издательство АСТ»

* * *

Мама рассказывала, что в детстве я никогда не клянчил и не выпрашивал игрушки. Все было легко и просто. Мне было четыре года, и мы иногда ходили с мамой по вечерам в магазин «Детский мир». Если мне что-то очень нравилось, я потихоньку показывал ей на это пальцем. Мама или кивала, или, когда денег не было, она потихоньку качала головой, и я спокойно шел дальше. Зимой я носил длинный тулупчик до пят, и продавщицы уже узнавали меня и смеялись: «Вот и сторож пришел, пора закрывать магазин».

Витрина «Детского мира» всегда была красиво и по-разному оформлена, на полу, покрытом зеленым сукном, играли разные пушистые звери, таращили глаза нарядные куклы, скакали знаменитые педальные кони, тогда бывшие всего лишь игрушками. И лишь три элемента никогда не покидали витрины: нарядная игрушечная коляска, лохматый плюшевый медведь и детский резиновый плотик – огромная надувная черепаха в два моих роста.

До сих пор помню синий декабрьский вечер, мама держит меня за руку, я чувствую даже через рукавицу тепло ее большой руки, слышу скрип твердого снега под моими валенками, и уже издалека видно, как ярко искрится синим и зеленым снег перед витриной, – и вот он уже, «Детский мир»! И первое, что я видел, – подсвеченная яркими огоньками, золотисто-коричневая волшебная черепаха. Для меня она стала чем-то вроде символа «Детского мира», необходимым атрибутом этих наших вечерних походов с мамой. Я и не воспринимал ее как игрушку.

Но однажды я вдруг случайно узнал, что черепаха, золотистое чудо, – тоже продается! Для меня это был шок, как новая земля, как приход Деда Мороза летом, как неожиданное понимание, что Бог все-таки есть, как «я тоже тебя люблю», – да разве можно найти слова, чтобы сравнить то детское чувство с чувствами взрослого?

Черепаха стоила 10 рублей, по тем временам очень дорого, и мама покачала головой.

Солнце погасло. «Нам надо расстаться», «Не хочу вас пугать, но…», «Вы не прошли по конкурсу, приходите на следующий год…». Да ладно, разве это описать…

И я снова не стал клянчить, согласно кивнул и пошел дальше, и мама рассказывала, как впервые увидела, чтобы у меня из-за некупленной игрушки по щеке поползла слеза.

Но я сказал маме, что вовсе не плачу, смотри – морг-морг. Ну где? Никаких слез у четырехлетних мужчин. И снова опустил голову.

Мне очень хотелось эту волшебную черепаху, но я заранее понимал, что это было невозможно, разве можно обладать чудом? Я покорно топал за мамой к выходу и видел только расплывающийся в моих полных слез глазах край длинного тулупчика, задевавшего кончики мокрых от снега валенок. Но вдруг на выходе из магазина я схватился двумя руками за большую ручку двери, обнял холодное дерево, прижался к нему всем телом и никак не мог разжать пальцы…

До сих пор помню, как я ее нес. Дул ветер, была почти уже ночь, меня сдувало вместе с моей черепахой, которая, словно большой победный парус, рвалась из моих рук вслед за ветром, мама смеялась и охала, но я никому ее не отдавал. Это было только мое счастье. Я разделю его с тобой, мама, конечно, разделю, но не сейчас. Мне казалось, что я нес в своих руках домой разом целый магазин. Целый свой детский мир.

Прошел с тех пор уже не один десяток лет. Но и сейчас, вспоминая маму и детство, я обяза