Границы безумия
Виктория Селман
Tok. Внутри убийцы. Триллеры о психологах-профайлерахЗиба Маккензи #1
Зиба Маккензи – профайлер и консультант Скотланд-Ярда. Она составляет психологический портрет преступника. Для нее важны не отпечатки пальцев и ДНК на месте убийства, а личность, мотивы, проекции и психологические травмы из прошлого, толкнувшие человека на преступление.
Лондон, час пик. Пригородный поезд терпит крушение – и буквально разваливается на части. Ехавшая в нем Зиба пытается спасти свою соседку по вагону. Та, умирая, шепчет: «Это сделал он. Вы должны кому-нибудь рассказать».
…Вернувшийся в город серийный убийца ощущает прилив вдохновения. Он ждал этого момента 25 лет. Зиба начинает расследование, не подозревая, что в сценарии маньяка ей отведена особая роль…
Виктория Селман
Границы безумия
Victoria Selman
Blood for Blood
Copyright © 2019 by Victoria Selman. This edition is published by arrangement with Curtis Brown UK and The Van Lear Agency
© Парахневич Е.В., перевод на русский язык, 2021
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2021
* * *
КРОВЬ ЗА КРОВЬ
Поймешь жертву – поймешь убийцу
Посвящается Тиму, ветру в моих парусах
Люди никогда не вершат зло в такой полноте и с такой готовностью, как когда делают это из религиозных побуждений.
Блез Паскаль
Пролог
Мальчик ликом был подобен ангелу. Золотой ореол кудрей. Губы как у Боттичелли. И огромные невинные глаза. Картину портили лишь следы на шее. Темные пятна, оттенявшие белизну крыльев. Один только дьявол знал, что с ним было – и чего не было.
Глава 1
Это случилось в четверг, в самый разгар осени, в 17.27. Погода в тот день стояла ненастная, и я впервые за несколько недель выбралась из дома.
– К посадочной платформе номер один прибывает пригородный электропоезд, следующий до станции «Кингс-Кросс Сент-Панкрас». Просим в целях безопасности не заступать за желтую линию.
Я на всякий случай отошла подальше. Слишком уж манил к себе край платформы.
Люди толкались на перроне. Не успел поезд замедлить ход, как они гурьбой ринулись к дверям. В час пик сложно оставаться приличным человеком. Нам всем есть куда спешить.
Двери с шипением разошлись. Толпа хлынула внутрь.
Вагон набился до отказа, но я успела заприметить свободное местечко в заднем ряду, возле окна, и плюхнулась на сиденье прежде, чем меня опередили.
В груди было тесно, воздуха не хватало. Пришлось глубоко вдохнуть, следя за дыханием. Не помогло.
Зиба, не распускай сопли. Возьми себя в руки! Вечер и без того предстоит непростой.
– Осторожно, двери закрываются. Поезд следует до станции «Кингс-Кросс Сент-Панкрас».
В вагоне изрядно воняло – то ли горелым мусором, то ли гнилыми фруктами. Скривив нос, я огляделась, чтобы сориентироваться на месте и унять тревогу. Мой прежний психотерапевт называл это стратегией выживания.
Из прохода между рядами на меня глядел мужчина. С короткой стрижкой, рукава рубашки отутюжены до бритвенно-острых складок. Галстук завязан туго, под самое горло. Мужчина явно был взволнован и даже взвинчен, судя по тому, как он дергал лицевыми мышцами и часто моргал.
Через несколько рядов сидел парень, весь в кистозных прыщах, с впалыми щеками и гнилыми зубами. Он нервно теребил руки и ковырял ногтями ранки на коже. Все симптомы – и физические, и поведенческие – указывали на метамфетаминовую зависимость. Перехватив мой взгляд, парень отвернулся.
Наркотики – не мой профиль, но я кое-чего набралась у Дункана, когда тот перешел в отдел нравов, или, как его сейчас называют, «эскадэ-девять». Наркоманы почти все как один судимые. И психологический портрет у них будто под копирку: паранойя, тяга к насилию, бессонница, галлюцинации… Хотя, если не слишком увлекаться наркотой, на первое время можно сохранить подобие здравого рассудка.
Напротив сидела дама лет шестидесяти с маленьким золотым крестиком на шее и браслетом из четок на запястье. Она читала последний выпуск «Метро», покусывая ноготь и качая вверх-вниз ногой. Нервничает, значит. Или, возможно, не рада новостям в газете. Я мельком взглянула на заголовки с обратной стороны листа.
Потом,
ЛитРес