Вирус турбулентности. Сборник рассказов

Ольга Амалфеева

Реальные истории обычных людей, проживающих свою повседневную жизнь. Мгновения, фрагменты, сколки. Чужой жизни, так похожей на свою.

Содержит нецензурную брань.

Ольга Амалфеева

Вирус турбулентности. Сборник рассказов

Вирус турбулентности

– Пожалуйста, отдохни.

Блондинка в белом пальто, сидевшая в ряду у эвакуационного выхода, обернулась.

Одутловатый гражданин с синюшным лицом из ряда кресел по левому борту с трудом привстал и, сопя, начал проталкиваться между поджатыми ногами своей спутницы и спинкой впередистоящих кресел.

"Зачем к иллюминатору забираться, если выйти не можешь? Все равно не смотришь, – она в очередной раз похвалила себя, что села у прохода.  – И ведь лезет же, так уверенно. Не смущается". По провисшей складчатой шее толстяка пошли красные пятна. Маленькие утопленные глазки, пытавшиеся разглядеть собственные ботинки, еще больше утонули в щеках. Он тяжело дышал открытым ртом.

"Что вообще можно прочитать на таком лице?" – блондинка недоуменно окинула взглядом женщину пыхтевшего самовара.

– Отдохни, милая, – вдруг нежно, глубоким бархатным голосом изрек тот и наклонился к спутнице. – Отдохни, я буду рядом.

Он с галантной уверенностью поднял податливый подбородок подруги и поцеловал её в губы.

Блондинка быстро отвела глаза, отвернулась и, испытывая странное замешательство, постаралась вернуть лицу нейтральное доброжелательное выражение: приподняла уголки губ, прищурила глаза и запустила под них душевности. Предметы расслабленно расползлись.

Толстяк продрался, наконец, в проход, протиснулся вперед и, к ее удивлению, плюхнулся в кресло перед ней.  Пол под ногами дрогнул. Она напряглась. По коленям бодливо  толкнулось, и корпус содрогнулся еще раз. Затем раздался хрюкающий короткий звук, лысоватая круглая макушка над спинкой покрутилась из стороны в сторону.

"Ворочается, – поняла она. – Надо ж, как пол ходит. И сколько пассажиров с таким весом? А если двигатель не потянет?" Самолет начал проседать. Она обреченно ощутила, как между сиденьем и копчиком образовалась зыбкая пустота. Задержала дыхание, сглотнула, выпрямилась и сильнее вжалась пятками в пол. Стало легче.

"Они же перетягивают на себя, таким-то весом" – самолет неожиданно накренился. Она натренированно собралась и выложила железный аргумент, что толстяк теперь посередине, – самолет быстро и послушно выровнялся. Проконтролировав угол наклона, она открыла глаза.

"Это хорошо, что он пересел.  Теперь все будет нормально,  – равномерное гудение придавало сил. – Нормально. Если он один. А если их много? Кто это учитывает? Если они все соберутся на одной стороне, мы же перевесим". Она тревожно огляделась.

В ряду напротив щуплый парень в очках читал книжку. Позади него, в среднем кресле, в накинутой на плечи темной куртке, подперев кулаком щеку, сидела женщина толстяка. Отрешенно смотрела в пространство, туманно улыбалась, казалось, все еще смакуя затяжной поцелуй.

Блондинка разом ощутила все складки своего перекошенного страхом лица. Она поджала подбородок и невольно пробежалась глазами по женщине: безвозрастная, волосы короткие, без краски, кудряшки, довольно угловатая. Ну грудь. Она снова одернула себя и заставила отвернуться.

Пол тоскливо подвывал.  Блондинка сложила губки бантиком и обратилась направо к своему спутнику. Он вглядывался через пустое кресло в тьму за стеклом.

– Скажи, пожалуйста…

Он, казалось, не слышал.

– Скажи, пожалуйста,  – повторила она громче.

– Да, – он повернулся и, вопросительно приподняв бровь, посмотрел на нее.

– Я понимаю, что… – она помолчала. – Я понимаю, но… М-м… Как определяют общий вес багажа и пассажиров?

Он внимательно и долго изучал ее.

Не беспокойся. Это безопасно. Наш самолет пуст.

Она обвела глазами салон. В сумраке над спинками  возвышались редкие тени.

– Почему так мало людей? Ночью летать опаснее?

Он промолчал.

Она помолчала тоже. Постаралась успокоиться и переключить мысли. И вдруг, не сдержавшись, неожиданно для самой себя спросила:

– Может быть, мы можем поменять билеты назад?

Он снова наклонил голову и устало и отстраненно в