Посвящаю моему другу – охотнику, следопыту, легендарному снайперу Великой Отечественной Войны, Герою Советского Союза и Герою Социалистического Труда – Ульгучье из рода нанайских шаманов Приамурья.
Вместо предисловия
Последний из Ульгучье
«…Я глазами – узкий, а душой я – русский!»
(Ульгучье)
…Это случилось в начале октября 1971 года в одном, начинающем запустевать рыболовецком поселке. Поселок этот построили всего лет 15 назад. Расположился он недалеко от побережья Тихого Океана. Небольшой рыбозавод по обработке кеты и горбуши, и с десятка два деревянных домов для рыбообработчиков. Еще в поселке был «Коопторг» ? магазинчик, где можно было купить хлеб, спички, сахар, муку, чай и водку. Иногда в него завозили что-нибудь из одежды и обуви, и так, по мелочам, для домашнего хозяйства. Были в этом поселке школа ? пятилетка, детсад и фельдшерско-акушерский пункт. Да почта с собственным телефонным узлом. Специальный дом был отведен для сельсовета и опорного пункта милиции. Но, так как представители советской власти и милиции в этот поселок заезжали крайне редко по причине его отдаленности от дорог, этот дом всегда был под висячим амбарным замком.
Все дома этого поселка выстраивались в два ровных, почти параллельных, ряда. Они были похожи друг на друга, как близнецы-братья. На доме власти и милиции всегда торчал красный флаг. Точно такие же флаги появлялись почти на всех домах в красные дни календаря.
Ни улиц, ни дорог в поселке не было. К нему вела просека, соединяющая этот поселок с другим, тогда уже вымершим поселком, из которого ушли все живые существа, даже собаки, кошки и крысы. Когда-то этот поселок тоже был построен для рыбообработки. Подобные поселки долго не живут и полностью зависят от уловов рыбы, которые, как показывает практика, постоянно в одном и том же районе Тихого Океана не бывает. Рыба уходит, и люди уходят из поселка в построенный новый поселок. По берегу Тихого Океана множество таких мертвых населенных пунктов, больших или меньших размеров, от десятка-двух домов, до ? сорока, и более. К мертвым населенным пунктам больших размеров относятся и поселки, построенные еще казаками при Николае I, которые так и называются ? «Николь», «Николь 1» и, почему-то «Коль»…
…Поселок, в котором развернулись события, о которых здесь пойдет речь, соединялся с Океаном небольшой речушкой. Речушка охватывала весь поселок петлей. Почти весь берег ее был покрыт деревянным настилом со специальными приспособлениями для причала лодок и небольших морских катеров. В поселке был один дом на отшибе (рядом, кстати, с фельдшерско-акушерским пунктом), в котором постоянно никто не жил. Периодически же в нем останавливались охотники, как артельщики, так и вольные стрелки, промышляющие соболя, куницу, норку, песца и других зверей из-за их меховой «шубки». Тогда этих зверьков было тьма тьмущая в дальневосточной тайге.
…Итак, поселок словно был на острове из-за речушки, которая выходила из-под земли (на самом же деле, истоки ее были в далеких Синих горах, что с противоположной стороны Тихого Океана, которыми заканчивался великий Аяно-Майский хребет. Деревянные настилы вдоль берега речушки и заменяли тропы и дороги, как для жителей поселка, так и для гостей. Эти настилы были сделаны из толстущего бруса и могли выдержать даже геологический гусеничный вездеход (геологи и старатели-одиночки тоже не обходили поселок стороной, всегда находя в нем гостеприимный приют у жителей и достаточно хлеба, соли и водки в коопторге). Оба конца речушки были соединены с Океаном. И по ним вода текла в одну сторону ? в Тихий Океан и поэтому всегда была пресная. Когда лосось шел на нерест, то мог запрудить речушку целиком. И тогда все жители выходили из домов, «очищая» от рыбы речушку (в каждом доме красная икра стояла в деревянных ведерных бочках и ни во что не ценилась; кету и горбушу солили, вялили и коптили; кормили рыбой себя и всех, живущих в поселке животных, раздавали всем, кто посещал поселок, бесплатно; каждую новую путину запасы лососевых обновлялись, старые же выбрасывались на свалку в тайгу и поедались зверьем, и сгнивали под открытым небом). В