Назад к книге «Луна-16» [Феликс Бабочкин]

Луна-16

Феликс Бабочкин

Конструктор космических буровых установок для межпланетных аппаратов профессор Миловидов признается тележурналисту Бабочкину в том, что в 1970 году возвращаемый аппарат станции "Луна-16" доставил на Землю не 101 грамм лунного грунта, взятого в районе Моря Изобилия, как считается официально, а 136. Два осколка лунного ильменита были похищены при вскрытии капсулы с грунтом инженером производственного цеха Керном. Один из этих "камушков", вопреки желанию профессора, оказался у него. Миловидов считает, что жизнь его близится к закату и он решает подарить "свой" осколок журналисту. Однако лунный камень обладает некоторыми странными свойствами, особенно в полнолуние, и ему, по словам конструктора, не стоит доверять… Все события и персонажи повести вымышлены и не имеют ничего общего с реальными учеными и конструкторами, принимавшими участие в советском проекте "Луна-16".

Феликс Бабочкин

Луна-16

Давно уже Феликс Бабочкин не подходил к домашнему телефону. То реклама пластиковых окон, то «выгодные» банковские предложения, а то и вовсе эскорт- услуги. В советские времена в очереди на телефон стояли годами, а теперь не знаешь куда от него спрятаться. Стоит на всякий случай, мало ли что.

Феликс и теперь не собирался брать трубку. Он только открыл глаза- лег около трех после встречи с бывшим студенческим приятелем Васей Трубкиным- и раздумывал ехать ли ему сегодня в редакцию. Сценарий о борьбе Юрия Андропова с советской торговой мафией, был утвержден на канале и он собирался обсудить с шеф-редактором новую тему для документального фильма. Но это можно было сделать и завтра, не горело. К тому же после «встречи» в голове жужжали какие-то синие мухи и кусали за нейроны.

Однако звонок оказался на редкость настойчивым. Он затихал после продолжительного надоедания и почти сразу начинался снова.

Ну и кто это такой неугомонный?– морщился, лежа на широких пуховых подушках, Феликс. Их покупала еще его подруга Алиса Бурцева. Она так же резко пропала из его жизни, как и появилась. Что их связывало, Феликс до сих пор и не понял. Абсолютно разные- он, как почти все журналисты, задумчивый, весь в себе пофигист и зануда, она- веселая, расчетливая, целеустремленная юная стервочка. Правда, довольно красивая, как и положено стервочке. Работала, кажется, в какой-то внешнеторговой фирме, точно Бабочкин и не знал. Познакомились на выставке в Сколково, где Феликс собирался записывать интервью с одним из директоров инновационного предприятия. Она все время где-то рядом дышала на него своим молочно-пряным дыханием. Он не выдержал, просто представился: сценарист документального кино Феликс Бабочкин. Девушка рассмеялась, протянула ему свою мраморную ручку. Бабочкин даже поежился от этого каменного холода, но сердце-то как раз наполнилось теплом. Так и стали жить вместе. Объединял их не только великолепный, отвязанный секс. И уж конечно, не любовь, а что-то непонятное. А в один прекрасный, вернее дождливый день, она пропала. Оставила лишь лаконичную записку на кухонном столе: «Пока. Спасибо». Переживал ли Феликс? И да, и нет. Но скорее второе. И все же порой ему не хватало Алисы. Возможно, только потому что пока не нашел ей замены. Так часто бывает. Женщина кажется незаменимой лишь до следующей женщины.

Может, Бурцева, совесть что ль в ней проснулась? Впрочем, почему совесть? Она не сделала по отношению к нему ничего предосудительного. Жили вместе, но независимо друг от друга. Алиса покупала себе всё сама и на него средств не жалела, так же как и он на неё. Равные, свободные в материальном и моральном отношении люди. Каждый свободный человек имеет право на свой выбор. Она его сделала.

Нехотя сполз с дивана, босиком прошлепал на кухню, где стоял телефон. Казалось, трубка на аппарате аж вибрировала. Вздохнув, взял её в руки. И сразу понял, что это далеко не Алиса. В ней кашляли, словно во время эпидемии чахотки. Наконец, раздался голос: «Извините, это господин Бабочкин?» «Так точно,-почему-то по-военному, довольно раздраженно ответил Феликс. Правда, голос ему показался знакомым, поэтому он не стал сразу, как обычно рекламщикам, го