Нерассказанные истории

Анна Грэйс

Эту книгу лучше не читать. Лучше вообще не брать в руки. Положите назад, отойдите. Сплюньте через левое плечо, и через правое тоже. Прочтите все молитвы, какие знаете, или заклинания. Обведите мелом вокруг, посыпьте солью. А если не послушались, то знайте: нерассказанные истории испортят ваши моральные устои, изменят моральные принципы. Если вы не любите фэнтези, фантастику, магию – вы полюбите. Если вам не нравится современная проза – вам понравится. Если вы покупаете книгу в подарок, то отвечаете за последствия: человек перестанет скучать, перестанет выходить на связь, а когда появится в вашей жизни, то только с одним требованием – подарить ещё одну такую, даже две. Если покупаете для себя – предупредите близких, что можете исчезнуть на сутки и более, вам не вырваться из книжных уз. И не говорите потом, что вас не предупреждали! Содержит нецензурную брань.

Анна Грэйс

Нерассказанные истории

РЕАЛИЗМ

АЛЕКСАНДРА ПУСТЫННИКОВА

«Тайна ее земли»

Часть 1 – Первый приезд

Моя бабуля была кошатницей-рецидивисткой. Потому ее и отселяли (читай –выгоняли) жить на дачу, и девять месяцев каждый год она обитала в этом доме. А потом перебралась на кладбище. Я стою перед просевшей набок калиткой. Пальцы застыли на пакете, намотанном на замок от дождя и ржавчины. Знаю, что должна войти, но без нее здесь слишком пусто… без нее я здесь ещё не бывала. Горло схватывает… а мне казалось, отгоревала уже…

Перед глазами вспыхивает картинка из прошлого: белокурая малютка с хитрой улыбкой и расширенными от возбуждения зрачками выглядывает из-за угла дома, а высокая, статная женщина в цветастом сарафане делает вид, что не видит внучку, и продолжает искать. По всему участку носятся коти и мявчат. Жизнь бежит, забирая самое важное: близких, уют, уверенность в будущем и белокурые кудряшки. Теперь я ношу каре чернильного цвета, настолько графичное, что, наверное, можно порезаться.

Клумбы заросли травой и цветов совсем не видно. Прости, бабуля, но скоро здесь не будет ничего кроме скоростной автомагистрали. Я пришла разобрать твои вещи, насытиться воспоминаниями и попрощаться. Я приеду ещё, но тогда будет не то совсем: чужие люди, торг, юридические вопросы. Но сегодня я ещё твоя маленькая белокурочка. Воспоминание тихим светом колет сердце. Улыбаюсь и иду навестить котиков.

Бабуля и мне привила, и сама любила Кинга, поэтому деревянная стрелка-указатель «Кладбище домашних животных» взбудоражила детскую душу только в первый раз. За домом пятнадцать сбитых из досок крестов с датами жизни: здесь и Пушок, и Анфиса, и Рыжик, и Шредингер – все остальные бабушкины. Дачная тишь – лишь самолёты изредка пролетают – замедляет меня, расслабляет, мозг очищается от токсичности города и потому добродушно делится всем, что помнит. За это надо выпить. И от счастья – ведь я думала, прошлое растворилось навсегда. И от горя – помянуть, выплакать. Достаю из бабушкиного тайника штофик яблоневой настойки, сажусь на ступеньки и до прохладного сумрака, до озверелых комаров помаленьку выпиваю всё. Болтаю с бабулей, рассказываю про жизнь.

Прошу Бога приглядеть за всеми Там. Наслаждаюсь далеким лаем собак, потрескиванием поленьев в невысоком костерке, запахом остывающей земли и засыпающих цветов. И в ночной свежести нос вдруг улавливает запах кошачьей мочи, с которым сроднилась в детстве. И меня накрывает. Роняю голову на колени и вою, не сдерживаясь. Та?к впервые за три года. А ночью снится, что все коты запрыгивают на кровать и жалеют, отвлекают от горя: мурлыкают, лениво кусают, сворачиваются в ногах, на голове, больно топчут живот и грудь… а я их глажу, и тоска уходит.

Часть 2 

Через неделю с риелтором в грозу.

–Чушь!

У меня словно земля из-под ног уходит, и тут выбивает пробки, свет тухнет и комната в тягучем полумраке. На лицо Сергея падает хищная тень.

– Помочь? – губы расползаются в приторной улыбке человека, загнавшего жертву на край обрыва.

– Сядьте уже! –гаркаю я, от моей любезности ничего не осталось.

Мне срочно нужна передышка – потому что он думает слишком быстро… потому что варится в этих земельных вопросах слишком д