Раны, нанесенные в детстве
Сергей Александрович Баталов
Каждый ребёнок приходит в этот мир для любви и счастья. Увы, но не все взрослые это знают и понимают. Ибо окружение, в которой растёт ребенок, откладывает сильный отпечаток на него и полностью формирует характер к тому времени, когда он становится взрослым. Что станет с подростком, которого с самого раннего детства ненавидят, бьют, истязают? Кем он станет – социопатом с окаменевшим сердцем; преступником, пошедшим тюрьмы и лагеря или ему всё-таки ему удастся стань нормальным мужчиной, человеком и гражданином своей страны – без криминальных наклонностей? И кто возьмёт на себя эту тяжкую ношу – повернуть в нужное русло "сибирские реки" судьбы, уготованной ершистому мальчишке со спиной, "до мяса" исполосованной жгучим ремнём отчима?
Сергей Баталов
Раны, нанесенные в детстве
Глава 1
Котенок с голубыми глазами
Котенок был пушистым и легким – почти невесомым. Он доверчиво жался к мальчишке, державшему его на руках, крутил по сторонам крохотной головкой на тонкой шее, с любопытством рассматривал Сёмку, руки, которые прижимали его к груди....
Мальчишка, нёсший котенка, поминутно оглядывался назад, в надежде, что мать передумает и ему не придется делать то, что ему велели.
Сёмкина мать, вслед за своим сыном-второклассником неторопливо и осторожно ступая резиновыми сапогами по остро хрустящему прибрежному снегу, замечала слезы на его грязных щеках, но молчала.
Решения своего она уже изменить не могла.
Или – не хотела.
Мальчик и женщина, наконец, дошли до уреза воды.... Сёмка, поняв плечи и опустив голову поглубже в тонкий ворот чёрной фуфайки, протиснулся через плотные заросли тонкого и частого тальника к самому берегу речушки, с ужасом глянул на темную гладь речки..... Он покрепче прижал горячее тельце котенка к груди, затравленно оглянулся на мать.
– Мам! А, может, не надо?
– Надо! Олег еще маленький, года нет, а кот загадил уже всю квартиру. Его нужно убирать.
– Мам! Может отдадим кому-нибудь?
– Я спрашивала.... Котенок – задристышь никому не нужен.
– Я не могу.... Может, ты сама?
– Нет! Ты его принес домой, тебе его и топить.
– Я не хочу!
– Придется! Лёня утром сказал – если к вечеру увидит в квартире котенка, он вломит и тебе, и мне.
Сёмка перестал шмыгать носом, рукавом ватника вытер слезы....
Отчима Сёмка боялся страшно.
Отчим был из категории рано начинающих лысеть мужиков. Став взрослым, Сёмка узнал, что ранее облысение – это один из признаков высокого содержания тестостерона в крови. А тестостерон – это переизбыток внутренней энергии. Это агрессия, драки, необузданное поведение....
Отчима звали Алексей, но все родичи звали его иначе – "Лёня". "Лёня" был среднего роста, с длинными покатыми плечами; довольно молод – весной Алексею, очередному мужу матери – исполнилось двадцать четыре, и он был на четыре года ее моложе.
В регулярных внутрисемейных драках, как говорила его мать, "баба Надя" – "между братовьями" – он довольно легко побеждал всех своих старших родственников мужского пола.
А дрались они с братьями регулярно, практически после каждого совместного застолья – пьянки, как говорили мать Сёмки. Порою от увесистых кулаков младшего сына доставалось и родителям "Лёни"…
....Вечерами "Лёня", как обычно – изрядно навеселе, вернувшись из небольшого сельского клуба, которым он "заведовал" и сытно поужинав, начинал "воспитательный процесс".
Нетвердой походкой он шел в крошечную дальнюю – "тёщину" – комнатушку, в которой спали дети; за руки и за ноги он вытаскивал из кроватки, купленной для Олега – его родного и единственного сына, Сёмку.
Собственной кроватки или хотя бы раскладушки у мальчика не было. Отчим считал отдельную кроватку для пасынка непозволительной роскошью; мать, в буквальном смысле считавшая каждую копейку, денег из своего более чем скромного личного "бюджета" выделить не могла…
Чтобы Сёмка не замерзал, ночуя на полу, мать уговорили "Лёню" "пустить на постой" Сёмку в крошечную кроватку младшего ребенка....
"Воспитательный процесс" как правило, проходил по одним и тем же сценариям. Иногда отчим просто ругался, грозил заморенном