Зерна судьбы

Валентина Ива

Наша жизнь сложна и многообразна и радость от нее испытывают не все. Но нам не следует унывать даже в самые неприятные моменты. О жизни и ее перипетиях и повествует автор этой книги.

Мы рекомендуем почитать рассказы, в которой сочетаются драматические и юмористические моменты, из которых собственно и состоит ткань нашей жизни. Крохотные рассказы и печальны, и смешны. Персонажи рассказов вымышленные, но без реальности происходящего невозможно дотронуться до сердца читателя.

Валентина Ива

Зерна судьбы

© В.И. Остапенко, 2020

Месть – женского рода

На Ученом совете Ирина Петровна сидела в заднем ряду потому, что опоздала. Вошла тихонько, можно сказать, крадучись, и сразу приткнулась на синее кресло последнего ряда и замерла, боясь гнева директора. Но она оказалась не последней. За ней также робко и стараясь незаметно, проползал в дверь заведующий лабораторией Владимир Казимирович. Но вот незадача! Он был несколько грузен и слишком велик для того, чтобы быть незаметным. Паркет под его телом не скрипнул, а взвизгнул. Директор прервал речь и огромные булыжники покатились с вершины горы, раскатисто оповещая о том, что опаздывать на Ученый совет ЗАПРЕЩАЕТСЯ под страхом повешения. Тут он назвал и Ирину Петровну, которая якобы думает, что просочилась незаметно, и, видимо пришедших на минуту раньше – Сидорчука и Вылежнина, но тоже опоздавших, и, соответственно, Владимира Казимировича Питерсона, который будучи махиной, желает раствориться в воздухе и притвориться ветошью. Директор гремел и взывал к совести, памятуя о том, какая сегодня важная тема Ученого совета. За Казимировичем тоже кто-то рыпался в дверь, но после погрома решил ретироваться.

– Владимир Казимирович только что вернулся из командировки на Чернобыльскую атомную станцию, – гремел директор, – Пусть он теперь готовиться к комментариям по этому материалу, что рассматриваем сейчас, – директор продолжал неистовствовать, а посрамлённые опоздавшие застенчиво уселись и замерли. В полумраке зала, под мелькавшими на экране слайдами Ирина Петровна обнаружила странный вид Владимира Казимировича, и в паузе докладчика тихонько спросила: «Что с вами? Что-то случилось?».

– Потом, потом, – зашептал Казимирович и тяжело вздохнул.

Ирина Петровна и Владимир Казимирович работали в параллельных лабораториях уже 20 лет. Когда-то лет 15 назад он даже ухаживал за ней. Оказывал знаки внимания, угощал кофе, приглашал на танец в Новогодние вечера. Никаких личных отношений они так и не завели, но симпатизировали друг другу. Частенько он заходил к ней в кабинет, и они пили кофе и не только кофе.

Учёный совет закончился. Руки директора не дошли до итогов командировки Владимира Казимировича и затребованные комментарии не потребовались, хотя главной темой совета были как раз итоги работы по анализу реальных последствий Чернобыльской катастрофы. Сидящие у выхода быстренько выскользнули на лестничную площадку и при дневном свете Ирина Петровна обомлела, глядя на Питерсона.

– Пойдемте, дорогая моя Ирина Петровна! – он подхватил её под руку и стремительно направился к себе в кабинет, – молчите, ничего не говорите. Нам главное оторваться от директорского нагоняя. Я в таком состоянии, что мне требуется немедленно выпить коньяку, и я прошу вас оказать мне честь и составить компанию.

Они почти бежали по длинному коридору. Около своего кабинета Владимир Казимирович стремительно вынул ключи, молниеносно отпер дверь, втащил растерянную Ирину Петровну и так же быстро запер дверь на ключ.

Дальнейшее происходило под бокал коньяка Каспий с закуской из одного мандарина, одного апельсина и порезанного на восемь частей яблока.

А дело было так:

Доктор биологических наук, профессор Мурашев Виктор Ювеналиевич отмечал вчера свой день рождения. Отмечал он его уже третий день, но так как был человек душевный и пользовался любовью коллектива, то приходилось, что же поделаешь, продолжать праздновать и на следующий день, и на следующий, и внимать сыпавшимся как из Рога Изобилия поздравлениям, и беспрерывно освежать стол с закусками и алкоголем. Владимир Казимирович праздновал этот день