Стальной альков

Филиппо Томмазо Маринетти

Первый тираж этой книги, вышедшей в 1921 году, был сразу же уничтожен из-за сверх-откровенной по тем временам обложки. Такими обложками сейчас уже никого не удивить, но текст по прежнему ошарашивает и поражает. Лейтенант Маринетти, командир бронемашины, вместе со своим экипажем и личной собачкой Заза участвует в завершающем этапе Первой Мировой войны на Итальянском фронте – битве при Витторио-Венето, в результате чего австро-венгерская армия прекратила свое существование. В этом романе пулемёты сменяют поцелуи, действуют различные нечеловеческие силы, искрящиеся футуристические фрагменты смешиваются с хладнокровными описаниями быта войны, юмор и героизм, бесконечные очереди пуль и уханье взрывов, страстные стоны и хрип умирающих – все это описано в неподражаемом стиле основателя футуризма.

Филиппо Томмазо Маринетти

Стальной Альков

© ООО «Книгократия», 2019

© Ирина Ярославцева, пер. с итал., 2018

I. Любовное наступление

Вечером первого июня 1918 г. в артиллерийском бараке, дерзко прилепившемся на самом краю горного хребта Валь д'Астико[1 - Валь д' Астико – коммуна в Италии, располагается в провинции Виченца области Венеция (здесь и далее примечания переводчика Ирины Ярославцевой).], вовсю пировали. Длинные-предлинные багровые вилы заката скрещивались с нашими вилками, наматывающими кровавые дымящиеся спагетти. Человек двадцать офицеров, лейтенанты, капитаны с довольным и напыщенным полковником Сквиллони во главе стола. Голодные артиллеристы после целого дня тяжёлой работы. Религиозное безмолвие ртов, сочно пережёвывающих молитвы. Склонённые над тарелками головы. Однако самых молодых не устраивало молчание, им хотелось смеяться, двигаться. Зная о моём пристрастии к розыгрышам, они бросали на меня красноречивые взгляды. Слишком тихо за столом, а добрый доктор уж слишком глубоко погружён в ритуал поедания макарон.

Я делаю несколько торопливых глотков, затем встаю и, размахивая вилкой с намотанными на неё спагетти, громко говорю:

– Чтобы не притупилась наша чувственность, всем передвинуться на два места вправо, марш!

Затем, кое-как подхватив тарелки, стаканы, хлеб, нож, я грубо пинаю своего соседа справа, который нехотя уступает, передвигая своё имущество, и в свою очередь толкает сидящего справа от него. Молодёжь охотно выполняет приказание, только доктор пыхтит, ворчит, бранится. Его с трудом поднимают. Тарелка с макаронами опрокидывается ему на китель. Падают стаканы. Разливается вино. Взрывы смеха, крики, галдёж. Все толкают доктора, сдавливают его, как кисть винограда. Его вопли тонут в общем шуме.

Обуздывая гвалт, я командую:

– Перемещение закончено! Всем сесть! Но горе, горе тому, кто опять притупит свою чувственность. А ты, дорогой доктор, не забывай, что гибкость это высочайшая и ценнейшая из добродетелей. Как бы ты мог, без гибкости, лечить нарывы, мозоли, сифилис, отит, или размягчение мозга у начальства? С гибкостью мы оставили Карсо[2 - Карсо – скалистое плоскогорье на северо-востоке Италии, расположенное на границе со Словенией и Хорватией и находившееся в то время в составе Австро-Венгерской монархии. Националистическое и ирредентистское движение в этом регионе стали одной из причин вступления королевства Италия в I Мировую войну.] вслед за Капоретто[3 - Капоретто – коммуна в западной Словении на границе с Италией. Битва при Капоретто, или двенадцатая битва на реке Изондзо происходила 24 октября – 7 ноября 1917 г. между королевскими вооружёнными силами Италии и австро-венгерскими и немецкими войсками.], отступая, мы смеялись, в то время как сердце обливалось кровью. Как мы сможем, без гибкости, разгромить австро-венгерский пассатизм[4 - Пассатист (passatista ит.) – приверженец, сторонник старого; традиционалист.] и полностью возродить Италию после победы? Поверь, дорогой доктор, без футуристической гибкости ты скатишься в пассатизм! Я продолжаю, прикидываясь, что угрожаю ему:

– Чтобы не притупилась наша чувственность, всем взять в руки тарелки и стаканы! Вокруг стола шагом марш!

Поднимается адский шум. Пинки, резкие толчки, «Хватит!», «Заканчивайте!», уда