Крестный ход над Невой
Мария Александровна Мельникова
Книга глубоко и проникновенно рассказывает о большой трагедии нашей истории – о сталинских репрессиях 1930-х годов и о подвиге мученичества.
Художественный сюжет повести переплетается с житиями Петербургских Новомучеников, повествует о крестном пути, который каждый из них, подобно Христу, прошёл от места судилища в Большом доме на Литейном проспекте до своей голгофы в тюрьме «Кресты».
Но, несмотря на всю трагичность и пронзительность темы, повесть «Крестный ход над Невой» – не о пытках и смерти, но о любви и святости, не о стенке как финале человеческой жизни, а о распахнутых вратах в Царство Божие и нашей надежде на спасение.
Самый непроглядный мрак не может поглотить даже крошечный огонёк веры. Несмотря ни на что, он будет продолжать светиться во тьме. Гасит свет в себе, в своей душе, только сам человек. Об этом, о чуде веры и о том, как пересекается повседневная жизнь человека с удивительным миром души – новая книга Марии Мельниковой.
Мария Мельникова
Крестный ход над Невой
© Мария Мельникова, текст, 2021
© Ольга Бондарь, иллюстрации, 2021
© Издательство «Сатисъ», 2021
© Храмъ прп. Серафима Саровского въ Песочномъ, Санкт-Петербургъ, 2021
Глава первая. Прямая в никуда
В шаге от пропасти…
– Ужас! Чего ты всё каких-то уродов теперь рисуешь?! Что, не можешь приличное что-нибудь нарисовать?! – Бабушка раздражённо дёрнула плечами, вскользь глянув на лист, который лежал на столе перед Степаном, и с громким стуком поставила рядом тарелку с ароматными оладьями. – На! Завтракай… Вот сгущёнка… Вот мёд… – Банки она переставляла как шахматы. – Совсем уже в школу опаздываешь! Младшие и то уже собрались и ушли… Жуй быстрее. Вечно ты копаешься до последнего…
Стёпа не прислушиваясь к её словам, неотрывно, будто провалившись внутрь, смотрел на лист, заполненный чёрными, искорёженными фигурами. Их было так много, что они практически сливались в одно большое пятно, напоминали бездонный колодец, сложенный из чьих-то тел, пропасть, куда сам мальчик уже летел и знал это, но было поздно что-либо менять. Он уже не мог остановиться…
Степан не рисовал этого… Он всегда ненавидел черноту, ненавидел цвет, которого был лишён с самого рождения. Он родился бесцветным альбиносом, с розовато-серыми глазами, белоснежными волосами и бровями.
Только три года своей жизни он был абсолютно счастлив, но это было так давно, что теперь он вспоминал то время с большим трудом – его тоже нещадно искромсали ножницы реальности, оставив от него разрозненные, но разноцветные и яркие лоскутки. Тогда Стёпа был белокурым ангелом, и все его любили. Он много смеялся, запрокинув голову, и подолгу сидел у мамы на коленях. Прижавшись к её груди, он с упоением слушал, как бьётся её сердце.
Потом один за другим начали рождаться братья и сёстры, тогда же из ангела он превратился в Белую Крысу, которую все всегда и везде старались затравить: на улице, в школе, в транспорте, в магазине. Толкнуть, ударить, надсмеяться…
Каждый прожитый день доставлял невыносимую муку. И только ночью, укрытый ото всех безразличным мраком, Степан мог вздохнуть свободно и плакать-плакать в подушку, никого не боясь и не скрываясь.
Ни одному человеку на свете не было интересно, что творилось у него на душе. Чего ему стоило изо дня в день вдыхать и выдыхать чужой, враждебный воздух.
Не притронувшись к завтраку, Степан скомкал лист и бросил его в корзину с мусором. Он знал, что через двадцать, самое большее – тридцать минут всему придёт конец… Потому что лично ему придёт конец…
Натянув на лоб капюшон серой толстовки, мальчик машинально закинул на плечо теперь уже совершенно ненужный рюкзак, полный учебников и тетрадей, и медленно направился к двери, но вдруг остановился и бросил прощальный взгляд на зеркало. Из его ненавистных розовых глаз по мертвенно-бледным щекам текли чёрные струи.
– Ненавижу… – прошептал Степан, вытирая рукавами глаза.
По манжетам его кофты начали расползаться тощие, чёрные фигуры. Они как будто насмехались над ним, плясали и корчились.
Победа?
Началось это всё с маленькой победы…
Три недели назад Стёпа к
ЛитРес