«Знамения тишины»

Надеюсь, что эта книга стихов – последняя, из написанных мною. Никогда не любила повторов, но это неизбежно, когда время идёт, а ничто не меняется: театр абсурда на земле продолжается, уничтожение природы – тоже. Да, один день не похож на другой, и всё же, и всё же… Если честно, от стихов, даже собственных, устаёшь. Они не дают спать ночью, они не дают расслабиться днём, – это воистину заболевание. Хорошо, если оно не бросается в глаза окружающим своей несуразностью, но, как правило, это именно так. Поэтому я пишу пародии на «произведения», мимо которых трудно пройти, настолько они вызывающе пошлы и нелепы. Для меня лично подобные вирши являются буквально осквернением родного языка. Место им на стенах туалетов, а не на литсайтах.

Что до моих собственных стихов, то я очень надеюсь, что они послужат сохранению русской речи. Всё идёт к тому, что её забывают с каким-то особенным удовольствием именно те, кто имеют наглость называть себя поэтами..

Предвестники тишины

Предвестники блаженной тишины —

Последние лучи дневного света.

Уже ни песни птичьи не слышны,

Ни воздуха покровом не согрета

Забвения густая пелена.

Звезда взошла, мерцая первозданно,

И вот она на небе не одна,

И сердце бьётся гулко и пространно.

Как сумерек покоен праздный миг!

Держа в руке сосуд с вином, хрустален,

Я тишину лелею, как родник,

Что льётся с гор, прозрачно-беспечален.

Всё кончено: и жизни маета,

И прошлые напрасные старанья,

И слов, и чувств бесцельных пустота,

И глупые чужие обещанья.

Свобода, что дарована с небес,

Достигнута и разумом, и духом,

И посторонний человечий лес

Душой не принимается и слухом.

Глоток вина проник в мою гортань,

А сумерки окрасились медово…

Остались лишь – рубиновая склянь,

Простор небес и я, да Божье Слово.

«Пасмы дыма мотает ветер…»

Пасмы дыма мотает ветер,

Как прореженный козий пух.

Роз намокшие виснут плети,

Ночь в тиши испускает дух.

Брезжит свет над речной долиной,

Просыпается небосвод

И сереющей плоской льдиной

Над остывшей землёй плывёт.

Вдоль дороги лежит клоками

Ноздреватый вчерашний снег,

Листьев жёлтые оригами

На айве завершают век,

Но, согласно качаясь ветру,

Не теряют с ветвями уз

И шуршат, подчиняясь тембру

Утра, свой озвучая блюз.

Забытое стихотворение

Осень заплатила чистоганом —

Золотыми копями листвы

И стоит, качаясь, будто спьяну,

Сбросив плат цветастый с головы.

Над остывшей пажитью долины

Ветер беспокойный катит вал

И толкает гор кривые спины,

Словно бьёт в невидимый кимвал.

Даль вокруг, застыв в оцепененье,

Лиловеет абрисом небес,

И зимы приблизились знаменья,

И снежинок вьётся экосез.

Память о тепле лежит под спудом,

Под землёю сцепленных, корней,

И река текучим изумрудом

Меж остывших движется камней.

Валуны задумчиво белеют

На её изменчивом пути,

А вверху над нею птицы реют,

Словно дни и годы во плоти.

«Луны волшебная лампада…»

Луны волшебная лампада

Отлита мглой из серебра,

И гор высокая ограда,

Священна и, как мир, стара,

Стоит под звёздным хороводом

Вокруг деревни. Крики сов

Выводят жалобные коды

Из барбарисовых кустов.

Аккорды ночи потаённы,

В них редкий разгадаешь звук.

Плывут с реки обрывков сонмы

Тумана, словно мёртвых рук

Движенья, – тайные намёки

На волхование земли,

Хранящей в толще все пороки,

Что из неё произошли.

«Орган ветров, – небесное звучанье…»

Орган ветров, – небесное звучанье

Холодного дыхания зимы

Разрушило недужное молчанье,

Спустившись на окрестные холмы.

Река, неслышно пробираясь к югу,

Петляет меж остуженных полей,

И облака бегут, бегут по кругу,

Попутно видя отраженье в ней.

Как скуп январь на таинство движений!

Лишь ветры живы вещие в выси,

Они поют, не ведая сомнений,

Что голос их округу воскресит.

Но долог путь к весеннему распутью

Через пороги сумрачных часов…

Ещё река застынет сизой ртутью,

И снег накроет царство белых сов.

Как больно сердцу бедному, как больно,

Когда ветров волнения слышны!

Оно стучит им