Секреты нашего двора

Валерий Петрович Екимов

Детство семидесятых с его романтикой предстаёт перед современным читателем, запутавшимся в нитях Всемирной паутины. «Мелькают спины, пятки, руки, головы, сердце перемещается, ухая одновременно по всему телу, в горло», и вот уже ты летишь навстречу неизвестности. Но тебе не страшно, ведь рядом верные друзья! Ты бегаешь по лесу, не оглядываясь по сторонам, и отважно лезешь в старый танк, помнящий Великую Отечественную войну. Ты бродишь по полям славы между поросшими травой воронками от снарядов, отдаёшь честь солдатам и простым жителям Ленинграда, не пожалевшим жизни ради мирного неба над твоей головой. Некоторые истории на страницах кажутся анекдотами. Другие напоминают о приключениях Тома Сойера и его друга Гекльберри Финна. Третьи дарят острые ощущения, которых так часто не хватает сегодня. Но все они рассказывают о дружбе, доброте, верности и чести, вызывая желание сесть в машину времени и самому пережить нечто столь же увлекательное.

Валерий Екимов

Секреты нашего двора

Веришь? – «Во весь голос» – не хочу.

Кто я, чтобы быть Мессией!

Лишь о том сегодня не смолчу,

что люблю свою Россию

за её простую… простоту,

а ещё – нерасторопность

и смешную отрешённость

от ухода Мира в пустоту.

© Екимов В., 2019

© Издательство «Союз писателей», 2019

© ИП Суховейко Д. А., 2019

Илики

Секрет первый

С ередина семидесятых.

Лето.

Полдень.

Верхнее плато Иликовских высот на западе от Питера.

Пустынно. Солнце жжёт нещадно.

Голое огромное поле с пика холма просматривается на многие километры. Прямо посреди него угадывается просёлочная дорога, основательно заросшая бурьяном. Похоже, машины всё-таки иногда пробираются здесь, сохраняя видимость колеи, но сейчас, покуда хватает глаз, никого нет. Лишь разноголосые кузнечики на все лады стрекочут, вознося хвалу жаре, да ястреб величаво кружит высоко в небе.

Немного жутко.

До войны здесь процветала богатая шумная деревня, утопавшая во фруктовых садах. Как напоминание о былом богатстве и величии деревни всё пространство вокруг на многие километры усыпано сейчас островками одичавших, а потому низкорослых яблонь, вишен, слив, неуверенно-сиротливо торчащих из-за высокой, в полный человеческий рост, травы и зарослей дикой малины. С трёх сторон к холму подползает болотистый неухоженный лес, изборождённый многочисленными ручьями да канавами. Вода из них стекает в конечном итоге в неглубокую, с красной болотной водой речку Карасту, по большой дуге огибающую Иликовские высоты. На севере с пика холма во всей своей красоте и величии открывается темно-синяя «Маркизова лужа» – Невская губа Финского залива – с закрытым для посещения островом Котлин (г. Кронштадт) посреди и множеством маленьких островков с грозными крепостями-фортами вокруг него.

Здесь, на Иликах, во время блокады Ленинграда шли тяжёлые бои за Ораниенбаумский приморский плацдарм, защищавший тогда выход гитлеровцев к Кронштадту. Эти высоты постоянно переходили из рук в руки. Под высокой травой укрылись во множестве глубокие десятиметровые воронки от ударов тяжёлых бомб и снарядов. Здесь на каждый квадратный метр земли – до килограмма железа.

Тяжёлые шли бои.

Здесь жив страх… До сих пор.

О том напоминает людям и памятная стела у подножия холма на лесной дороге. К стеле по откосу глубокой воронки круто поднимается узкая бетонная лестница (Бог весть, где теперь, десятилетия спустя, те лестница и стела! Питерская кольцевая автодорога разорвала холм пополам…)

Мы всегда поднимаемся по бетонной лестнице, чтобы положить полевые цветы у постамента.

Нас пятеро: Шурик, Вавка, Тарас, Толстый и… я.

Нам – «…всем по семь-восемь всем…»

Впрочем, нет, нам слегка больше, давно за десять. У нас – каникулы. Ну, лето ведь. Родители наши, как и положено, на работе. А мы предоставлены сами себе, и потому двор и его окрестности – полностью наши…

А уж какие у нас окрестности!

Это и неописуемый по красоте парк (ныне, десятилетия спустя, – Дворцово-парковый ансамбль «Ораниенбаум»), открытый тогда круглосуточно для свободного посещения всеми желающими. В парке у нас в школьную пору проходят уроки физ