Паралич
Станислав Беляев
Перед вами книга о внутренней борьбе между обстоятельствами, сердцем и разумом, которые ставят главную героиню Татьяну Андреевну после суда над сыном перед выбором,как и для чего жить. Принимать всё, что происходит, или сопротивляться, жить по накатанной или хотя бы что-то попытаться изменить?
Станислав Беляев
Паралич
глава 1
В это предгрозовой день настроение Татьяны Андреевны было подстать погоде – такое же пасмурное. Сегодня ей предстояло ехать в город на судебное заседание по делу сына, которого обвиняли в краже.
Она была женщиной уже не молодой, выглядевшей за шестьдесят, давно переставшей и отвыкшей быть женственной – не из-за прихоти, а из-за жизненных обстоятельств, которые научили её жесткой экономии. Как и множество среднестатистических девочек её возраста, как любят называть друг друга между собой женщины из глубинки, да и вообще все женщины, не имела возможности особо следить за собой и её кожа не знала, что такое ботокс, филеры и многочисленные процедуры московских модниц: лицо покрывали глубокие морщины, припухлости под глазами напоминали о бессонных ночах, а тяжелый труд и перенесенные на ногах болезни к старости проявлялись болями в спине и суставах, но она не утратила присутствия духа и умела подшутить над собой.
Стоя у зеркала, Татьяна Андреевна тщательно готовилась: выбирала, что надеть из её немногочисленных старых нарядов, хотя давно ничего себе не покупала, предпочитая спортивные костюмы или брюки с кофтой, укладывала свои каштановые короткие волосы, некрашеные у корней от чего становилось видно четкое разделение между поседевшими двухмесячными отростками и старой стрижкой, что вывело бы любую, но не Татьяну Андреевну, смотрела в зеркало и старалась не придавать значения происходящему вокруг. Ей было не до этого, ведь предстоял не легкий разговор, которых она на дух не переносила.
Когда-то яркие голубые глаза тускло поблескивали, сдерживая слезы – её приготовления ей не помогали. Женщиной она была не робкого десятка, могла выругаться и чертыхнуться без какого-либо стеснения, но в разговорах просить не умела, так же как общаться с начальниками и всеми, к кому нужно было находить подход.
Чтобы как-то отвлечься она включила телевизор, который громко рычал обрывками фраз из очередного новостного канала. Её слух выхватывал обрывки расследования крупных хищений очередного экс-руководителя каких-то там имущественных отношений, для которой выбирали меру пресечения, но, ничего в этом не понимая, она не прислушивалась и ходила из одного конца комнаты в другую, пытаясь понять как себя будет вести.
Ей предстояло выехать рано, чтобы добраться ко времени судебного заседания, которе было назначено на вторую половину дня. Впрочем, ей было не привыкать вставать и еще раньше для того, чтобы поехать в интернат на работу, где её ждали брошенные дети-инвалиды, как их теперь принято называть дети с особенностями развития, которую придумали официальные лица, и, по большому счету, которым было плевать как на самом деле что называется – лишь бы не мешало.Но сегодня она взяла отгул, поэтому её организм сам разбудил Татьяну Андреевну ни свет ни заря.
Чтобы доехать до суда, который находился в получасе от дома, нужно было идти к автобусной остановке, она находилась достаточно далеко, нужно было подняться по двум лестницам, потом пройти еще вверх по улице, повернуть на лево, и только тогда её можно было увидеть между двух старых сосен, но Татьяна Андреевна все равно откладывала выход на улицу, нервно скрещивая пальцы. Сердце стучало бешено и на теле выступал холодный пот, как только она представляла себе, как все будет происходить. Время бежало очень быстро, как будто нарочно убыстряя ход. – Пора выходить, – уговаривала она себя, – пора. Татьяна Андреевна закрыла глаза, глубоко выдохнула и, постояв в центре комнаты несколько секунд, проверив, все ли выключила, все же вышла на улицу.