Назад к книге «Повесть о Лунном Ветре» [Татьяна Александровна Акилова]

Повесть о Лунном Ветре

Татьяна Александровна Акилова

Фантастическая повесть рассказывает о путешествии космического ветра по просторам Вселенной. О его встрече с Землей и обретению любимого друга – девчушки Маргариты.

Татьяна Акилова

Повесть о Лунном Ветре

I

Ветры Вселенной гнали звездную пыль. Они сдували ее со звезд, делая их ярче, как бы наводя на них таким образом чистоту и неслись дальше по космосу. Они сталкивались своими невидимыми массами с одинокими планетами, стряхивали при ударе с себя часть сероватой, еще полумерцающей пыли, и, не зная конечной своей остановки летели прочь. У них не было ни дома, ни какого-то определенного места, где бы они могли устроить себе пристанище, у них не было ничего, что их к чему бы привязывало. Весь бесконечный Космос был их домом.

Зародившийся где-то на окраине черной дыры крохотный ветерок начал свой путь в необъятные просторы Вселенной. Он летел, раздуваясь и становясь сильным и прекрасным ветром, дул с веселостью и озорством пятилетнего ребенка на пыльные звезды, играл на струнах времени, не задумывался ни на крохотную долю секунды ни о чем и все летел и летел.

И так пролетев сотни тысяч лет, сыграв миллионы мелодий на волшебных струнах (ведь струны времени это есть тихое, тайное чудо Вселенной), повидав на своем пути сотни тысяч планет и очистив своим свежим дыханием бесчисленное множество звезд, Ветер неожиданно остановился. В его прозрачной массе светились частички мириад звезд. Он волновался и трепыхался, словно огонь в костре, но никак не мог разгадать, что с ним случилось.

Мимо него проносились другие ветры, более сильные и могучие, чем он, или совсем еще молодые, успевшие пролететь только несколько десятков световых лет и совсем уж мало успевшиеповидать планет на своем пути. Но они не замечали замеревшего, словно остановившегося на распутье, своего брата. А он, не понимавший себя в эти длинные секунды, не видел их.

"Что произошло со мной?.." – размышлял Ветер и, его звонкие мысли эхом разлетались по Вселенной. За сотни лет своего существования, Ветер впервые услышал свой голос и с большим трудом сообразил, что это он.

"Почему я не лечу? Как я смог остановиться и… как мне теперь вновь полететь?.." – Ветер словно проснулся от монотонной бесконечной работы и враз позабыл, что все это крохотное для Вселенной время он делал. По инерции паря меж звезд, Ветер не смог продолжить движение сейчас, так как ему помешало осознание, вдруг вспыхнувшей мыслью, что он что-то делает.

Ветер постарался перестать думать, сказав себе так:

– Я – Ветер Вселенной! Я – должен лететь и сдувать пыль со звезд!..

Но лишь немного двинувшись вперед Ветер вновь остановился. На этот раз это было любопытство, Ветер привлекся всем своим вниманием к серому круглому шару.

"Ничего необычного…" – рассуждал он сам с собой. Но осторожно подул и поднял маленькое завихрение пыли.

"Даже пыль не блестит… Это совсем никакая не звезда…"

В неуловимую долю секунды, Ветер обогнул серый шар и замер. Только сейчас он разглядел, что эта серая глыба скрывала за собой удивительно красивую планету. Очень много голубого цвета было разлито по ее шарообразной поверхности. Ветер, даже не подозревал, насколько он прав, думая, что цвет кто-то разлил. Ведь это была обычная морская вода, а планета, с которой повстречался Ветер называлась Землей.

И переполнившись интересом к незнакомой планете, Ветер решился на немыслимый для космических ветров шаг. Он, пугаясь своих действий, спускался все ниже и ниже. И почувствовав под собой что-то плотное, упругое, но не твердое, остановился. Легонько подув, он почему-то был уверен, что нужно быть очень осторожным и чутким, Ветер разогнал белое покрывало облаков и присмотрелся. Он увидел день, весну, что красовалась в полную силу и влюбился. Ничего более волнительно-прекрасного, нежного и яркого он нигде и никогда еще не видел. Да и что он вообще успел узреть, бесконечным порывом летя по просторам Вселенной?! Ветер, не шевелясь смотрел и смотрел, не переставая восхищаться трепетной и приветливой красотой.

Будто бы всё разбросанное буйство красок звало его опуститься ниже, к само