Точка «Ипсилон»

Александр Долин

Космический корабль «Ипсилон» первым из земных судов прорвался сквозь сингулярный барьер к центру Млечного Пути, попутно доказав факт наличия сверхмассивной чёрной дыры в данном регионе. Теперь же его путь на Ту Сторону – противоположный конец известной Вселенной.

Александр Долин

Точка «Ипсилон»

ГЛАВА 1. ПО ТУ СТОРОНУ БЕСКОНЕЧНОСТИ

– Мостик капитану. – Раздалось в динамиках уютной каюты.

– Слушаю. – Ответил капитан Гедеон-Ульрих фон Хотторн, после того как отставил в сторону тарелку с обедом и вытер рот.

– Сэр, мы приближаемся к конечной точке маршрута. Вам лучше бы взглянуть на это. – Голос старпома Акивы Бранденбурга звучал несколько встревоженным и в то же время изумленным.

– Уже иду. Конец связи. – Капитан встал из-за стола, снял со спинки кресла свой мундир и сперва было начал надевать его на ходу, но это оказалось плохой затеей – в молодости стройный и подтянутый, с годами он стал грузным. И дело вовсе не в неправильном питании, а скорее в генетической предрасположенности. Мостик находился прямо по коридору, который Гвидо преодолел с необычайной для себя быстротой. Стоит отметить, что прозвище это закрепилось за ним еще в бытность курсантом в академии и поначалу даже нравилось, но с возрастом капитан поменял свое отношение к нему, ведь теперь оно прямо указывало на его возрастные изменения – содержащийся в имени элемент «wid» переводился со старогерманского как «широкий», «обширный». К сожалению, окружающие не разделяли его взглядов на сей счёт и между собой называли его прозвищем, в то время как прямо обратиться так к капитану никто не осмелился бы. Двери распахнулись и Гедеон-Ульрих фон Хотторн сразу же услышал протокольную фразу своего старпома:

– Капитан на мостике. – Рапортовал он, встав по стойке смирно. Остальные последовали его примеру. Акивы Бранденбург, в отличие от своего начальника, был по меркам флота еще молодым для занимаемой должности – по сложившейся традиции, прямо не вытекавшей из уставов, приказов и прочих протоколов, на должность старшего помощника колониальных судов принимали мужчин не младше сорока-сорока пяти лет, Акиве на тот момент было всего тридцать пять. Капитан же полностью соответствовал возрастному цензу своего ранга – ему было пятьдесят четыре.

– Вольно. В данной ситуации можно было обойтись и без формальностей, Кив. – Мягко и с улыбкой сказал капитан. – Показывай же, что тебя так взбудоражило.

– Вывести изображение на лобовой экран. – Сказав это, глазам капитана на огромном экране изогнутой формы предстала удивительная и невероятная картина: в черноте космоса, заполненной светом бесчисленного количества звёзд, прямо на их пути покоилась невероятных размеров чёрная дыра. Невероятными они были в сравнении с размерами своих собратьев, информация о которых, как и обо всех открытых человечеством за годы Экспансии астрономических объектах, хранилась в памяти корабля.

– Начинаю завидовать, что ты увидел это первым. – Посетовал капитан. – Но зачем тогда вновь закрыл экран?

– Почувствовал себя шкодливым ребенком, подсмотревшим нечто в щёлку двери, что для него не полагается, и вновь захлопнувшим её и убежавшим прочь. – Ответил Акива не без доли иронии.

– Ну что ж, спасибо и на том. – Улыбнулся в ответ капитан. – Но меня, если честно, волнует другой вопрос: почему нас до сих пор не начало затягивать внутрь, до дыры уже рукой подать? И почему вокруг неё такое количество свободно обращающихся объектов, которые она до сих пор не проглотила? – Вопрос капитана прозвучал как гром среди ясного неба, пока все восхищались увиденной на столь близком расстоянии сверхмассивной черной дырой, никому даже и в голову не пришло задаться вопросом как, собственно, такое возможно. Да, человечество открыло себе дорогу в космос именно благодаря обузданию энергии сингулярностей, но с некоторыми оговорками: это были «домашние» сингулярности, выращенные в специальных лабораториях на орбитах обитаемых планет и оснащенных темпоральными-мельницами, которые улавливают тахионы и затем «перемалывают» их вместе с хрононами, создавая на выходе управляемую сингулярность. Именно