Между роботом и обезьяной. Искусство найти в себе человека

Илья В. Латыпов

Множество обращений к психологам и психотерапевтам связано с тем, что люди выгорают на работе и в семье, относясь к себе как к машинам с бесконечным ресурсом. Книга затрагивает один из важнейших вопросов в жизни человека – «как мне относиться к себе»? Как к живому, чувствующему, страдающему и радующемуся существу, имеющему право на то, чтобы занять в этом мире свое, уникальное место – или как к машине с набором функций, вся ценность которой заключается в том, насколько успешно и быстро она выполняет свою работу? В книге затронуты такие вопросы, как функциональное и эмоциональное отношение к себе, насилие над собой и другими, способность заботиться о себе, поддержка и самоподдержка. Особенное внимание в ней уделено эмоциям человека – как их распознать, о чем они пытаются сообщить и как с этими эмоциями обходиться.

В формате PDF A4 сохранен издательский макет книги.

Илья Латыпов

Между роботом и обезьяной. Искусство найти в себе человека

Введение

Я, как психолог и гештальт-терапевт, работающий с людьми, у которых накопилось много вопросов прежде всего к самим себе, не очень-то верю в то, что книги могут помочь в этом деле. Если бы книги «работали» – потребности в психологах и психотерапевтах бы не было. Люди читают книги, на какое-то время вдохновляются – а потом все снова идет понакатанной, и без непосредственной работы с психотерапевтами зачастую просто не обойтись. Книг по «селф-хелпу» множество, их будет еще больше, а количество людей, мучающихся различными психологическими проблемами, не убывает.

Хорошо, спросите вы: раз ты не веришь в то, что книги помогают, зачем взялся за ее написание? Если человек не может исцелить свои душевные раны при помощи книги, то смысл тогда ее было писать?

Да, книга не решает частных проблем человека, но это не значит, что они совершенно бесполезны. В своей работе я столкнулся с тем, что люди, обратившиеся за помощью, начинают блуждать в потемках, как только речь заходила про их внутренний мир. Главным вопросом является «что мне делать?» и очень редко – «что я чувствую?» и «чего я хочу?», а многие люди вообще с большим трудом называют эмоции (чаще всего звучит «комфортно», «дискомфортно», «тяжело», «напряжно», «хорошо» и «плохо», но ничто из этого эмоцией не является). Ведь прежде чем отвечать на вопрос «что делать?», важно понять, что со мной происходит и как я вообще оказался в той точке, в которой мне так плохо.

И тут мы обнаруживаем два варианта отношения к собственному внутреннему миру, к нашим потребностям, переживаниям, эмоциям и фантазиям. Первый – деление этого мира на «правильный» и «неправильный», приемлемый и неприемлемый, на то, что можно и нужно взращивать, и на то, чего быть не должно. Это деление усваивается через родительские установки, культурные нормы и даже через психологию. Среди популярных «запретных» явлений – нельзя «ныть», жаловаться, страдать, стыдиться и так далее – в общем, запрет на слабости в разных их проявлениях. При такой позиции любое обсуждение эмоциональных реакций превращается в попытку себе что-то запретить или приписать собеседнику эту самую попытку запрета. Говорят, например, о стыде как о резком прерывании «неправильного» желания – ок, запретим себе это прерывание, разрешим бесстыдство. Это же правильно? Или про злость: попытка реабилитировать злость как нормальное переживание может превратиться в разрешение себе срывать злость на всех, ведь это же «правильное» чувство, психолог разрешил! И так далее. Во время работы с психологом эта позиция проявляется в отчаянных попытках некоторых клиентов «редактировать» свои эмоции и их проявления в зависимости от угадываемой / явно проявляемой позиции психолога по отношению к тем или иным чувствам или словам. Решил, что психолог осуждает вину или стыд – ок, пытаюсь избегать этих переживаний, и, обнаруживая, что снова себя винишь или стыдишь, включаешь стыд стыда или вину за вину. Это же слабость – знать, что «правильно», а что нет, и быть не в состоянии все это тут же взять и перестроить.

Второй вариант отношения – принятие в