Злой дух Ямбуя

Григорий Анисимович Федосеев

Люди дела

Повесть «Злой дух Ямбуя» – одно из лучших произведений отечественной приключенческой литературы. Написанная несколько десятилетий назад она и по сей день вызывает огромный интерес у самого широкого круга читателей.

Это история о страшных и загадочных событиях, произошедших на далеком, затерянном в бескрайней тайге гольце. О спасательной экспедиции, отправившейся на поиск пропавших людей. О нехоженных тропах и сильных духом героях. О суровой и первозданной красоте природы.

Какие тайны хранит загадочный Ямбуй? Какие испытания он готовит? Чем закончится поединок человека со смертью?

Обо всём этом читайте в книге Григория Федосеева.

Григорий Анисимович Федосеев

Злой дух Ямбуя

Наша цель – внушить молодежи любовь и веру в жизнь.

Мы хотим научить людей героизму. Нужно, чтобы человек

понял, что он творец и господин мира, что на нем лежит

ответственность за все несчастья на земле и ему же

принадлежит слава за всё доброе, что есть в жизни.

    М. Горький

© Издательство «РуДа», 2020

© Г. А. Федосеев, наследники, 2020

© С. А. Григорьев, иллюстрации, 2020

© Н. В. Мельгунова, художественное оформление, 2020

1

Назад, к Ямбую

На перевале караван задержался. Каюры стали поправлять вьюки на спинах уставших оленей. Люди скучились. Вынули кисеты, закурили. Солнце, словно огненный бубен, повисло над тёмными падями, над стальными выкроями озёр, над зубчатыми грядами далёкого Станового.

Ещё один день пути до нашего таёжного аэродрома, и прощай, кочевая жизнь, комары, тишина топких болот!

Кому из путешественников не знакомо чувство радости, когда, закончив работу, вдоволь наглотавшись хвойного воздуха, приправленного дымком костров, истоптав по звериным тропам не одну пару сапог, ты возвращаешься в тесный людской мир, к родному очагу. И при мысли о доме тебе вдруг захочется не у костра, а иным теплом согреть загрубевшую в долгих походах душу.

Мы покидаем центральную часть Алданского нагорья, где долго занимались исследованиями и где еще продолжают работать геодезисты. Эту всхолмленную страну на юге урезают хребты Становой и Джугджур, а на севере она уходит в беспредельность.

Пейзаж её суров, климат чрезвычайно негостеприимен – зима тут владычица; и куда бы ты ни направился, тебя всюду подстерегает одиночество, ужасное одиночество!

Этот край никогда не манил к себе людей, не возбуждал любопытства исследователя, оставался в стороне от цивилизации. Только эвенк, дикий кочевник, свободолюбец, нашёл тут себе приют и проложил тропу в глубь безмолвных пустырей.

И вот я в последний раз смотрю с возвышенности на суровое нагорье. Далеко раскинулась холмистая земля, покрытая зыбунами, чахлыми лиственницами, бельмоватыми озёрами. Наконец-то мы вырвались из этого длительного плена! Но почему-то я не радуюсь, почему-то мне грустно, будто я покидаю родные места.

Вдруг всё вокруг стало мне необыкновенно дорого: и это серое, выцветшее небо, и лысые бугры, и застывшие в вечном поклоне ели, и голодный беркут… Видимо, потому, что всё тут трудно давалось. Пройдёт немного времени, и там, среди городской суеты, в кругу друзей, я буду тосковать по тебе, печальный край, и может быть, когда-нибудь к тебе вернусь…

– Прощай, нагорье! – кричу я, окидывая его долгим взглядом.

Ночевать остановились у шумливого ручья, на дне залесенного распадка. Мы шли одним смешанным караваном, но лагеря ставили отдельно. У каждого подразделения – астрономов, рекогносцировщиков, наблюдателей – свои порядки, свои привычки, выработанные в долгих скитаниях по тайге. Те, кто провёл всё лето в лесу, раскинули палатки в тени под елями. У них самый большой и жаркий костёр. Наблюдатели, прожившие на вершинах гор, привыкли к простору, к открытому горизонту, привыкли видеть над собою обширный купол неба. Им тесно под сводом крон, они поставили двускатные «чумы» на середине поляны. У них на каменных вершинах всегда не хватало дров, их они доставляли на пики на своём горбу, и их главная заповедь – бережливое отношение к огню. Они и здесь, в лесу, варили свой немудрящий ужин на маленьком костерке, подкармливаемом мелким