Байки…

Прозрачная жидкость забулькала, наполняя стаканы. По небольшому помещению прокатился характерный запах спиртного.

– Ну, что, мужики, за праздник! – громко провозгласил Михаил, поднимая руку со стаканом.

Звякнуло стекло.

– Работал я в литейке, – проговорил Анатолий, аппетитно похрустывая малосольным огурчиком.

– И что? – стараясь выглядеть заинтересованным, отозвался Эдуард.

– Так вот, – Анатолий назидательно поднял палец, – пили мы там чуть не каждый день.

Михаил зацепил пальцами кружочек колбасы.

– Это как? В литейке?

– Эх вы, молодежь, – Анатолий снова наклонил бутылку над стаканами.– Да у нас на выплавляемых моделях спирт бочками использовался…

– На хрена? – Эдуард критически отслеживал наполняемость стаканов.

– Спирт там… в… обмазку… – Анатолий запнулся, – это не важно… Главное, что мы там без спирта не жили. Бывало вызывает нас начальник цеха: «А, ну, – говорит, – ребята, надо дополнительно поработать…» А мы: «Олег Никифорович, а как…» Он смеется: «Не обижу…»

– В смысле?

– В прямом, – Анатолий отщипнул корочку хлеба, – Расплачивался обычно спиртом, – он без тоста опрокинул стакан в себя, и продолжил, – к нам в цех пол завода за спиртом бегало. Нинка у нас была – кладовщица – всегда держала несколько трехлитровых банок…

– Ух ты! – восхищенно воскликнул Михаил.

– Я еще когда молодым был, – продолжал Анатолий, – работал на зачистке блоков. Стоишь, бывало, у наждака, точишь эти самые блоки. Вдруг из камерного сушила высовывается рука со стаканом: «Пей!» Хлопнешь стаканчик. Тут же снова рука, на этот раз с салом: «Закуси!». Вот так я и научился сало есть, а до этого прям в горло не лезло…

– За это надо выпить! – торжественно провозгласил Эдуард.

– Точно! – поддержал Михаил, втягивая водку.

– По поводу спирта у нас такой случай произошел, – Анатолий пожевал хлеб, – был у нас такой Петя – формовщик. «Давайте, – говорит, – я картошечки принесу» Тогда возле завода располагались картофельные поля какого-то совхоза. Щаз уж и не упомню его названия. Так вот, в заборе как раз напротив полей была дыра. Вот Петя и направился в этом направлении. Прям в том, в чем был: в валенках, в телогрейке. Заметьте, июль на дворе. Ушел он. Ждем его, ждем. Нет и нет… Нет и нет… «Ну, – думаем, – набрал картошки и с пьяных-то шар домой ушел», – тут Анатолий замолчал, наливая очередную порцию спиртного.

– Ну? – подстегнул Эдуард к продолжению.

– Что ну?

– Дальше-то что?

– Дальше? – Анатолий шумно выдохнул, влив в себя водку.

– Рассказывай.

– Тут все просто, – усмехнулся рассказчик, закусывая очередным огурчиком, – подловили его там, отпинали и в ментовку сдали. И пришлось ему по самой жаре в валенках и телогрейке домой в автобусе ехать.– он усмехнулся, – люди, сами понимаете, шарахаются: как же – вид бомжовский…

«Ничего интересного, – промелькнуло в голове Эдуарда, – Банальная история».

Он отломил хлеба, положил на кусок кружок колбасы.

– А у меня был такой случай, – проговорил Эдуард замедленно, – тоже на заводе, – он подмигнул Анатолию, – у нас в цехе для технических нужд… чистейший спирт привозили, – он торжествующе оглядел собутыльников, – им там оптику в припорах протирали.

– И? – заинтересованно поторопил Михаил.

– Что «и»?, – поморщился Эдуард, – Спирту было просто завались. Вот я и решил отлить немного. А чтоб никто не заметил, добавил воды до того уровня, что было раньше. Все хорошо. Пронес я баночку спирта кое-как через проходную. Дома приготовился. Налил в стакан, разложил закусь. Все честь по чести. Хлебнул того, что в банке принес…

Он трагически замолчал.

– Рассказывай! – напомнил Анатолий.

– Хм, – усмехнулся Эдуард, – а там вода! Чуть-чуть спиртиком припахивает. Не один я, оказывается, таким умным себя считал.

Анатолий снова открыл было рот…

Но вниманием собутыльников уже завладел Михаил. Выпив свою порцию алкоголя, он занюхал выпивку рукавом и принялся рассказывать:

– Лежал я давеча в кардиологии… на операции… Привезли меня в палату. Пить хочется жуть как, – он прочавкал колбаску, – а они только мокрой тряпочкой губы протрут… и… все… Я хриплю: «Пить…» Жена опять губы мокрой тряпочкой промакив