Тайна девятой планеты
Андрей Михайлович Говера
Недетская сказка о детях. Далекое будущее. Катя и Сережа выросли в поселке, полностью изолированном от внешнего мира. Местные жители постарались огородить себя от внешнего мира, разрешенного и опасного. В какой-то момент взрослые жители поселения начинаются умирать, а вслед за ними и дети. Сам поселок уходит медленно в небытие. Осталось несколько человек, которые узнают тайны поселения от старейшины, после чего отправляются на поиски нового дома. Произведение пытается раскрыть сложные социальные проблемы и вызовы через маску научно-фантастической и местами детской сказки.
Андрей Говера
Тайна девятой планеты
Она умерла внезапно. Просто уснула и больше не просыпалась. Казалось будто в тишине рассвета кто-то подошел со спины и нажал кнопку выключения, как выключаются когда-то в каждой семье навсегда старый ламповый выцветший телевизор.
Елена Эдуардовна Семенюк казалась своей дочке не умолкающей, задорной и интересной женщиной. Энергия била из нее не ключом, а исландским гейзером, обжигая теплотой детские полные любопытства сердечки. Её дочка Катенька пыталась повторять за мамой практически все: реакции, танцы, манеру речи, запоминала её шутки – внимала и впитывала её всю, как губка. Она любила мать и хотела быть во всем на нее похожей. Вот и выросла её маленькая копия, но совершенно непохожа внешне, но разве это важно?
Ничто не предвещало беды.
День как день. Точно такой же серый день, как и все остальные в их небольшом поселении где-то на краю мира. Пейзаж за окном не меняется много лет. Жители настолько привыкли жить в подобных обстоятельствах тотального постоянства, что свыклись с тем, что завтра будет очень напоминать сегодня, и лишь детский смех и вопросы будут студеную скуку дня наполнять жизнью. Смиренность. Блаж. Тишина. Поселение состояло из нескольких улицу, перпендикулярных друг другу: 4 на 4 – ровная сетка. Между домами, часть из которых повалилась на бок или разобрана, ветвились низкорослые растения, мелкая трава. Редкие березы и сосны, выросшие в местах, никак не украшающих общий фон, стояли накренясь, поломанные, побитые то ли жизнью, то ли собственной тяжестью. Дорог между домов не было, так как не было никакого транспорта никогда, лишь протоптанные маленькими ступнями и чуть побольше тропинки составлялись транспортную сеть поселения. Если бы пролетающий на аэроплане пилот взглянул на эти дорожки сверху, то они ему, вероятно, напомнили о мужских рабочих руках, где жилами отрисована боль и усталость человека. И жизнь в этом поселении очень много лет текла ровно так, как кровь течет по венам, артериям и капиллярам, пока вся эта система не дала сбой. Тромб разочарования и запущенности оторвался и начал перекатываться по улицам, биться в окна домов, приглашая их за собой станцевать танец смерти.
События последних лет развенчивали укоренивший миф местных аборигенов о том, что поселение – это рай на Земле. Да и должен ли рай быть на Земле?
Еще днем Елена Эдуардовна Кате прочитала длиннющую, но захватывающую с придыханием и трепетом лекцию о Древнем Египте. Она всегда так проводила свои уроки, никогда не опускала голову, даже если всё вокруг заставляло её рыдать. Закончив свой монолог, Елена задала, как обычно, домашнее задание своему единственному уже ученику: сделать конспект, подготовить реферат о Нифертити – всё по классической схеме, к которой за годы привыкли все.
Вообще, мама Кати, девочки любознательной и подвижной, постоянно делилась с девочкой какими-то интересными фактами, которые проверить никто никогда бы не смог, но все верили и знали, что ЕВ врать не будет. Почему-то и сама Елена Эдуардовна считала пренепременно, что передача знаний – важнейшая задача при сложившейся в мире вокруг ситуации.
О мире вокруг все жители поселения могли только догадываться. Однако согласно последним зафиксированным данным они привыкли верить. Опасность повсюду, за всеми пределами.
В небольшой деревеньке, а именно такой статус они сами присвоили своему поселению, изолированному от всего живого мира, из шестнадцати домов осталось в пригодном состоянии всего лишь два