Назад к книге «В 84 году…» [Ирина Витальевна Шагина]

В 84 году…

Ирина Витальевна Шагина

Олли – двенадцатилетний мальчик, отвергнутый обществом. Пару лет назад он решил заняться беговыми лыжами. Никто в него не верил, ни лучшие друзья, ни родственники. Но эта история не о том, как он достиг успеха, не смотря ни на что… Так о чём же она? – Это реальная история, произошедшая в небольшом посёлке близ Владимира. – О несчастной гибели или о потере близких людей ради славы ?

Ирина Шагина

В 84 году…

Пролог:

Удивительно лишь то, что это не выдумка, а реальность… Эта история произошла с девочкой, которая ранее проживала в посёлке Уршельский близ Владимира. Она ходила в спортивную школу, заниматься лыжами… Но то, что с ней случилось, не смогло не обратить на себя внимания сельчан…

Зима. 2011 год Лена вместе с одногруппниками и учителем выходит в лес… Теряется… Её не могут найти 2 года… и только весной следующего охотники находят розовую курточку и череп…

В 84 году…

В 84 году маленький мальчик, родившийся в эстонской семье, был объявлен громко говорящим служивым на небольшой площадёнке.

Объявлен он был в случившейся не за долго до рождества трагедии в семье Уильньеров. Да… дорогой читатель, верно не понимает, о чём, идёт речь. Но позвольте начать сначала…

Зимой уже прошедшего года, мальчик по имени Олли отправился в школу. (На маленькую деревушку в которой, он жил, школа эта приходилась единственной). Шёл он туда не за учебниками и нудными говорами старых учителей, а за лыжами…

В те времена в школе был своеобразный кружок по лыжам. Собиралось пятнадцать, – двадцать человек и ходили в лес, по протоптанной годами лыжне… В группе, дети были и постарше, и помладше… Олли был самый маленький из лыжников, ему было всего 12. По обычаю, те кто бегал лучше, были впереди, а те кто похуже, следом за ними. Олли плёлся в самом конце, в надеждах и мечтаниях, когда-нибудь заполучить заветное Перове место в школьных соревнованиях. Одногруппники порой считали его странным, особенно когда он говорил невпопад и вмешивался в чужие разговоры, моментально прекращая их, своими глупыми мечтаниями о «кубке лыж». Но им пришлось смериться со странностями этого мальчика, потому что все понимали, что из коллектива уходить он, – не собирался… Но несмотря на всё это, Олли, как и обычно шёл туда, закрывая глаза, на все унижения и презрения со стороны удавшихся лыжников.

Так и в этот день. Мальчик идёт по просёлочной дорогое, еле перебираясь сквозь большие сугробы, только что выпавшего снега… Проходя мимо сгнивших домов которые могли стоять чуть ли не друг на друге, Олли заметил своего лучшего друга Нестора. К слову Нестор, тоже был одним из тех мальчиков которых, в школе часто били и унижали… Спросите за что?? Да ни за что… просто так… Такие люди как он были созданы ради того, чтоб терпеть, – говорили его одноклассники. Нестор, как и Олли были своеобразными обузами в классе, с ними могли общаться лишь учителя и только потому что, они были отличниками, которым кроме как уроками, заняться было нечем… Одевался Нестор бедно, вечно разорванная рубаха и доживающие свой век дедовские штаны, выдавали всё семейное положение мальчика. А о ботинках можно и не говорить, ведь никто не мог понять есть ли они на нём… Все в дырах, сквозь которые можно было отчётливо увидеть настолько длинные ногти, что можно было подумать, что он не стриг их всю свою собственную жизнь. Заботливая бабушка старалась подлатать их, но получалось слабо, заплаты вечно отрывались, давая мальчику шанс простудиться… На лицо Нестор был достаточно приятным мальчиком… Та курносость и светлая кожа изумительно сочетались с золотистыми кудряшками, которые то и дело прикрывали его карие глаза. В некоторых местах кожа была сильно поцарапана, из-за того что когда Олли и Нестор убегали от местных хулиганов, часто приходилось срезать через лес… Они падали в грязь, спотыкались о сучья, но хулиганов было не остановить. Они гнались и гнались, за бедными мальчиками не зная предела…

Как только Нестор тоже заметил Олли, он ринулся обнимать приятеля. Они обнимались, не замечая что на улице холодно и что Нестор опять полураздет, они обнимались словно, Пушкин с Пу