Багрянец
Адам Нэвилл
Мастера ужасов
Журналистка Кэтрин приезжает на побережье Девоншира, известное своими пляжами и природными красотами. Но когда в Брикбере, городке поблизости, находят доисторические артефакты и огромное количество человеческих останков, жизнь Кэтрин меняется навсегда. Хелен потеряла своего брата 6 лет назад. Незадолго до своего исчезновения он записал странные звуки, которые раздавались из-под земли неподалеку от Брикберских пещер, и эта запись приводит Хелен к месту, где люди убивали друг друга еще в первобытную эпоху, а на стенах до сих пор остались изображения их безымянных богов. Здесь ходят слухи о появлении мифического красного народа, а любопытные исчезают уже на протяжении многих лет. Здесь не привечают гостей, а местные жители считают, что под землей до сих пор таится зловещая сила, сразиться с которой могут только самые отчаянные, ведь перед багровым приливом первобытной жестокости мало что может устоять.
Адам Нэвилл
Багрянец
Уиллу Тенанту, Дэвиду Брукнеру, Джо Бартону, Ричарду Холмсу, Киту Томпсону, всей студии Imaginarium и всей съемочной команде, актерскому составу и команде постпродакшна «Ритуала»
Последнего древнего лесного бога вы взяли за рога
То были первые окаменевшие зубы, увиденные мной. Прикоснувшись к этим реликтам вымерших народов и свидетелям вымерших вместе с ними порядков, я невольно отшатнулся… Не стыжусь признать, что присутствие тех останков вызывало во мне скорее трепет, чем радость.
Отец Джон МакИнери о совершенном им открытии доисторических артефактов в Кентской пещере (Южный Девон), 1825 г.
Adam L. G. Nevill
THE REDDENING
Печатается с разрешения литературных агентств A. M. Heath и Andew Nurnberg.
Cover artwork by Samuel Araya
The Reddening © Adam L. G. Nevill
© Александра Голикова, перевод, 2020
© Samuel Araya, illustration, 2020
© ООО «Издательство АСТ», 2020
Истоки
1
В надвигающейся тьме становилось все легче и легче сделать один неверный шаг со скалистой тропы и провалиться в никуда, в первый и последний раз попав в новости – посмертно. Энди даже с легкостью представил заголовок: «Труп в гавани»…
Одного-единственного взгляда вниз хватило, чтобы перед глазами предстала красочная картина, при мысли о которой у него сжался сфинктер: он поскользнется, из-под ботинок покатятся мелкие камни, головокружительное падение с высоты шестидесяти метров – и вот Энди уже бултыхается в грохочущей воде, хватаясь за клочья пены на волнах, что разбиваются о зазубренную линию берега.
А может, все произойдет тихо, без суеты? Он представил, как яйцо разбивается о край керамической миски, и его передернуло.
За последние километров восемь Энди не повстречалось указателей или других меток, по которым он мог бы сбежать с прибрежной тропы, но оставаться на ней было слишком опасно. Чем дальше он шел, тем пустыннее и враждебнее становился ландшафт, тем более непохожим на роскошные края близ Торбея, больше напоминавшие тропики или открытые просторы Саут-Хэмса.
Здесь, на вершинах сланцевых скал, точно борода росли кусты вереска; такой ржаво-серый каменистый пейзаж больше был бы к месту в Шотландии или на Южном острове в Новой Зеландии – в Южном Девоне такое увидеть Энди не ожидал.
Он пустился в путь утром из бухт к северу от Диллмута, и все это время дорога вела его по краю бесконечных сельскохозяйственных земель – неровных, холмистых и в основном пустых. На возвышениях иногда попадались рощицы: силуэты деревьев, казалось, чего-то ждали в напряженном молчании, будто воины в старых вестернах, наблюдавшие с лошадей.
Поначалу бесконечное аквамариновое море поблизости от диллмутской бухты ввело Энди в обманчивый покой: что может случиться рядом с такими мучительно прекрасными водами? Но красота не длится вечно; ту часть берега он давно прошел и с тех пор не видел ни одного пешехода. Единственным человеком, попавшимся по дороге, оказался какой-то парапланерист, собиравший вещи: они встретились в полдень, когда Энди после трех часов дороги остановился перекусить. Парапланерист назвал холмы «радостью сердечников».
«Эти холмы…»
Приближался вечер, и Энди спотыкался от уста
ЛитРес