Непристойное влечение

Саманта Аллен

Сексуальный. Дерзкий. Брутальный… Он – рок-звезда и кумир миллионов. И мы ни за что бы не встретились, если бы не случайность. Он: Эта красотка годится мне в дочери! Притяжение между нами – непристойное и запретное. Я – самый неправильный и неподходящий вариант для этой сексапильной крошки. Но сердце, зажатое в тиски, упорно твердит об обратном…

Саманта Аллен

Непристойное влечение

Глава 1. Лиам

– Сегодня в нашей студии находится специальный гость! Дамочки, долой ваши тр-р-р-усики-и-и! – громогласно протянул ведущий. – Лиам Гилмо-о-о-ор! – Я махнул рукой и послал ослепительную улыбку прямиком в объектив камеры. – Итак, Лиам, располагайтесь, – радушно предложил телеведущий.

Меня пригласили на довольно популярное ток-шоу. Я уже давно привык к объективам телекамер и пристальному вниманию публики, поэтому чувствовал себя спокойно и с лёгкостью отбивал каверзные вопросы телеведущего. Я надеялся, что не придётся переснимать десяток дублей, хотя при взгляде на лощёную физиономию Эдриана Джеймса казалось, что ему для съёмки совершенного эпизода не хватит и недели. Он то и дело справлялся у операторов, хорошо ли выглядит в объективе. Вот уж не думал, что он настолько самовлюблённый идиот. В этом и состоит обратная сторона известных личностей – то, что ты видишь на экране, чаще всего не совпадает с тем, какой человек в реальной жизни.

– …А теперь постоянная рубрика – письма от телезрителей!

Эдриан картинно прокрутил стеклянный барабан и стиснул холёными пальцами несколько конвертов.

– Лиам, вскрывай любой из них, – улыбнулся Эдриан и доверительно громким шёпотом сообщил, пока камера плавно наезжала на нас. – Ты должен знать, как это делается. Бумажные письма! Во времена твоей молодости твиты выглядели именно так.

– Удивлён, что ты не пошутил про динозавра. Растёшь, – усмехнулся я. – Давай начнём с того конверта, что лежит посередине.

– А давай! Посередине всегда лучше, если ты понимаешь, о чём я. Вернее, помнишь!

Эдриан картинно подмигнул мне. Его шуточки про возраст стояли у меня поперёк горла. Но у этого щеголя мозгов меньше, чем у муравья – чего ещё можно ожидать от выкидыша телевизионного шоу-бизнеса? Так что я не стал париться и вскрыл конверты. Письма в первых двух не представляли собой ничего особенного. Женщины признавались мне в любви. Одна даже назвала сына в честь меня, но мужу соврала, что назвала в честь деда. Я привык к подобным откровениям. Когда был немного моложе, мне часто присылали по почте трусики, откровенные фотографии, кулоны с обрезанными волосами и прочую дичь. Я и сейчас пользуюсь популярностью у женщин и не испытываю трудностей с выбором развлечения, но уже не стремлюсь ставить рекорды в постели и не балдею от вида текущих малолеток, которым едва исполнилось восемнадцать. Предпочитаю девушек взрослых, опытных, умелых и без надежд на дальнейшее место в моей жизни. Не уверен, что когда-нибудь обзаведусь настоящей женой. Семья у меня и без жены получилась отменная…

– Итак, третий! Жги, Лиам!

Я вскрыл конверт и улыбнулся.

– О, думаю, тебя порадует это письмо, Эдриан. У тебя появится ещё один повод для шутки, а то ты начинаешь повторяться…

– И что там?

– «Я ненавижу твою песню: “Я знаю, детка»!”» – прочитал я и махнул листом бумаги.

Крупным, неровным почерком на одной стороне листа было написано именно это.

– Ого, Лиам, держись! Где-то в студии должны быть сердечные капли для старичков! – засуетился ведущий, кривляясь на камеру.

– Да, плесни мне немного, разрешаю, – махнул я рукой. – Пережить гробовую тишину в студии после твоей очередной шутки становится всё сложнее. – Оператор ухмыльнулся, показав большой палец. Хотелось бы верить, что этот кадр не вырежут. – Кстати, ты рано заулыбался, Эдриан, – продолжил я, переворачивая лист бумаги. – Тут написано ещё кое-что… – Я прочистил горло и начал читать: – «Я ненавижу твою песню. Когда она звучала, со мной произошло самое ужасное и отвратительное событие в моей жизни. Мне было тошно слушать твой голос!..»

Я читал вслух намеренно медленнее, но взглядом окинул уже большую часть письма. Строчки плясали вверх-в