И под ногами снег скрипел как в детстве

Ирина Дмитриевна Ключникова

От автора

Дорогой читатель, если ты прочтёшь книгу на одном дыхании, а потом снова и снова будешь возвращаться к строчкам, созвучным струнам твоей души, я буду этому только рада. Возможно, книга подтолкнёт тебя к творчеству и ты захочешь взяться за перо, чтобы выразить свои мысли на бумаге и испытать восторг полёта, оставаясь на земле.

Каждому из нас дана возможность познать себя. Главное – попытаться это сделать хотя бы один раз.

Ключникова Ирина

И под ногами снег скрипел как в детстве

От автора

Дорогой читатель, если ты прочтёшь книгу на одном дыхании, а потом снова и снова будешь возвращаться к строчкам, созвучным струнам твоей души, я буду этому только рада. Возможно, книга подтолкнёт тебя к творчеству и ты захочешь взяться за перо, чтобы выразить свои мысли на бумаге и испытать восторг полёта, оставаясь на земле.

Каждому из нас дана возможность познать себя. Главное – попытаться это сделать хотя бы один раз.

Первый шаг

Трудно сделать первый шаг.

Особенно, если это шаг в неизвестность.

Это – как авантюра.

Но, поскольку неизвестность

поджидает нас на каждом шагу –

значит, все мы авантюристы.

Пульсация разорванного неба

Расцвечивая вспышками холсты,

нарушив безмятежности границы,

гроза некоронованной царицей вторгается

в пространство синевы.

И небо падает, и всклоченные тучи

спешат по направлению к земле,

сбиваясь в стаи, чтобы стать покруче

и взять реванш на финишной черте.

Пренебрегая нормами закона,

гром сотрясает воздух и звучит

утробным басом старого дракона,

попавшего по глупости в силки.

Пульсируют потоки синих молний и,

выбрав цель, поспешно бьют туда,

где есть слабинка, есть незащищённость

от воли сокрушительного зла.

И мечется разорванное время,

пытаясь просочиться сквозь песок,

спрессованный давлением прорыва грозы,

идущей на второй виток.

О синева распахнутого неба

О синева распахнутого неба,

влекущая в таинственную вечность.

Ты так прекрасна и так совершенна,

когда тобой овладевает нежность.

Ты искушение для тех, кто не однажды

был покорён твоею глубиною

и поднимался вверх по голым скалам,

чтобы коснуться синевы рукою.

Ты девственно чиста и неизбежна

для тех, чья жизнь оборвалась на взлёте,

использовавших крайний шанс

на обрывающейся ноте.

Когда уходите

Когда уходите – становимся одиночками.

Когда уходите – время вспять.

Разум не хочет мириться, и точка,

разуму трудно потерю принять.

Когда уходите – нас становится меньше.

Больше становится воронья.

Когда уходите – дыхание смерти

напоминает о бренности бытия.

Когда уходите – цепь замыкается.

Ситуацию изменить нельзя.

Нам остаётся молиться за вас и каяться,

и мысленно сопровождать на небеса.

Уходят все

Уходят все однажды навсегда.

Уйду и я, не завтра, но когда-то,

оставив на земле воспоминаний след,

едва приметный в отблеске заката.

Возможно, кто-то вспомнит иногда,

слезу скупую невзначай уронит,

но след исчезнет, и моя звезда

закатится на синем небосклоне.

Был человек, и нет его, пропал.

И растворится в лунном свете память

о том, кто радовался жизни, и мечтал,

и верил, что есть время всё исправить.

Кому – ангел света, кому – демон зла

Кому – ангел света, кому – демон зла.

В этом нет секрета – это как игра.

Днём и ночью рыщут волки по степи,

добывают пищу, им не до игры.

Ангелы и демоны спорить не хотят,

каждый знает точно суточный наряд.

На луну под вечер воют вожаки

от большой печали или от любви.

Где-то за спиною слышен шелест крыл.

Ангел, это ты ли или, демон, ты?

Грянет точный выстрел, сердце разорвёт,

и душа зверюги в бездну отойдёт.

Ангелы и демоны рядышком сидят

в ожиданье часа день за днём подряд.

Кто кому уступит первенство потом,

знает в поднебесье высший эшелон.

Кому вороньё, а кому – вороны

Кому вороньё, а кому – вороны,

кому синица в руках, а кому – в небесах.

Каждый по определению идёт в свою сторону,

ускоряя выверенный шаг.

Кто-то с трудом карабкается в гору,