Давайте разберемся

Повесть

1970 год

Сиротливо повисли в ночи пустые качели. Время от времени налетает на них ветер и раскачивает… Туда-обратно… Скрипят плохо смазанные качели, останавливаются, замирают, снова скрипят. С каждым взмахом скрип качелей все усиливается, и кажется, будто жалобно скулит бездомный дворовый пес… Будто зовет он людей за темными чужими глазницами пятиэтажек…

В доме напротив почти одновременно зажигаются три окна.

Окно на третьем этаже…

В нем появляется заспанное лицо девочки лет девяти. Торчат не расплетенные на ночь косички. Она смотрит вниз, на раскачивающиеся качели. Долго смотрит. Ее тонкая рука с растопыренными пальцами прижимается ладонью к стеклу окна… Скрипят, раскачиваются качели на площадке, замирают… снова скрипят.

Окно на пятом этаже…

В нем появляется женщина лет сорока… Изможденное лицо… Темные волосы рассыпаны по плечам. Дрожащие руки прижались к стеклу окна. Она долго смотрит вниз на качели.

Пронзительно скрипят, раскачиваются качели на площадке, замирают, снова скрипят…

…Вздрагивают тонкие детские пальцы на стекле окна на третьем этаже дома. Испуганное лицо девочки в окне.

…Замерли, прижались к стеклу окна на пятом этаже женские руки. Изможденное лицо женщины в окне.

Застыли на мгновение качели на детской площадке, но лишь на мгновение. Налетел ветер и… Скрип… Еще жалобнее, еще пронзительнее.

Почти одновременно:

Вздрагивает девочка в окне на третьем этаже… Вскидывает худые руки, зажимает уши и исчезает в окне.

Вскидывает руки женщина с изможденным лицом, зажимает уши и исчезает в окне пятого этажа.

Темно и тихо. Спит пятиэтажка.

Лишь одно окно не спит в этот час.

Теплая, чистая комната. Шторы задернуты. Лампа у стола зажжена. Широкая кровать с ажурным металлическим плетением. Большой тяжелый комод с множеством выдвижных ящиков. Избыток безделушек на нем. Перед комодом стоит маленькая, сухонькая старушка. Голова у нее повязана цветастым ситцевым платком. Женщина смотрит своими не по возрасту живыми, лучистыми глазами, глазами-лучиками на висящую перед ней икону, опускает голову, осеняет себя мелким крестом.

– Помер, горемычный… Не успел пожить, как помер… свадьбу играли, а обернулось поминками… Старушка замолкает. Опускает голову.

1980 год

Современные высотные дома. На одном из них рекламная надпись: «ДОМ МОДЫ». Внизу, на входной двери, висит объявление: «В демонстрационном зале Дома моды выставка-продажа современных моделей одежды». В здание то и дело входят представительницы прекрасного пола самого разного возраста. В фойе перед гардеробом посетители сдают пальто, подходят к зеркалам. Чуть поодаль – вход в демонстрационный зал. Слева – касса, справа – столик администратора. Здесь экстравагантно одетая молодая женщина отвечает на телефонные звонки. Мимо нее пробегает молоденькая работница Дома. Тряхнув шевелюрой из бесчисленных мелких завитков черных волос, она сбегает по лестнице к гардеробу, разыскивая кого-то. Ее окликнули:

– Джексон!

Она обернулась. У кассы, при входе в демонстрационный зал, стоит группа парней. Крикнув на ходу одному из них: «Сережа, я все подготовила!» – Джексон подбегает к девушке, поджидавшей ее у входа.

– Извини, Надя, что заставила тебя ждать…

Надя вскинула на нее свои темные глаза-вишенки, улыбнулась. На вид ей было лет семнадцать. Во всем ее облике было что-то такое, что немного смущало при первом с ней знакомстве. Наверное, странный блеск неподвижных, как бы застывших глаз.

К девушкам подходит Сергей. Бросались в глаза металлические пряжки, пуговицы, значки на черной кожаной куртке парня.

Он бесцеремонно рассматривает Надю.

– Что, нравится? – усмехается Джексон.

– Высший класс, – замечает Сергей.

– Я пригласила Надю на сегодняшний показ.

Джексон обнимает Надю за плечи, ведет в демонстрационный зал.

– Я подожду вас в кафе, – говорит им Сергей.

Элегантные работницы приветливо встречают посетителей, отрывают входные билеты, провожают их в примерочные. Джексон в роли гида водит Надю от манекена к манекену. Справа и слева от них – образцы модной одежды. Темные глаза-вишенки разбегаются…

Уютное кафе Дома моды со вкусом отдела