Цыпленок Тыц

Елена Платонова

Вы когда-нибудь бывали в Цыпалии? А как вы реагируете, если кого-то обижают? В этой сказке вы прочтете о приключениях бесстрашного, необычного цыпленка Тыца и познакомитесь с его удивительной страной и ее жителями: Тощим Котом, Грымзем и другими. И после ее прочтения ваш ребенок станет смелее, отзывчивее и добрее! Современная сказка молодого автора. Сказка публикуется в авторской орфографии и пунктуации.

Елена Платонова

Цыпленок Тыц

Цыпленок Тыц бежал за синим клубком, живо перебирая лапками. Он громко пыхтел. Клубок выкатился из угла сарая и устремился вверх по тропинке. Тыц не мог сдержать любопытства, хотя и жутковато было. Тощий Кот! Цыпленок оглянулся на КПЦ, прошептал:

– Бог не выдаст, кот не съест, – как любила говаривать бабушка Ца, и бесстрашно понесся по хрустящему снегу, смешно хлопая крылышками. Так было легче перепрыгивать ямки! А клубочек синел далеко впереди: сюда младшенький Тыц еще никогда не забирался. Он знал, что живет в Цыпалии, стране белых куриц и петухов, здесь даже цыплята беленькие! И только Тыц был рыжий, с красным хохолком. Их семья, как и другие, жила на фабрике. Там кормили, поили, и даже устраивали праздники два раза в год, когда можно было до отвала поесть и зерна, и пшеницы. Но взамен они отдавали свои перья и пух. И находчивый Тощий Кот продавал пушистый товар в Небесную Корпорацию: там на них был спрос круглый год. Воздушные феи набивали ими облака, которые с годами прохудились. При фабрике была цирюльня, где бригада мускулистых гусей семьи Гагичей лихо орудовали бритвами. Вжик-вжик! Накануне Нового года стригли чаще. Брат Пыц как-то ночью cказал, что в этот праздник цыплята водят хоровод вокруг елки, поют песни и получают подарки с конфетами. Он подслушал разговор бабушки Ца с матерью, бабуля вспоминала времена <<до фабрики>>. Тыц и конфет-то никогда не ел! Только в альбоме с фото сохранились шуршащие фантики от них… Клубок остановился. Тыц увидел впереди железную стену, а под ней подкоп, откуда лился свет. Цыпленок почувствовал дрожь. То ли боязно, то ли пух после стрижки еще не отрос: даже красная меховая жилетка не согревала. Он почесал хохолок, шустро нырнул в подкоп, и тут же зажмурился от белого света. На фабрике всегда было мрачно и горели фонари, а здесь – солнце! Снежок заискрился, как россыпь блестящих камушков, а в нос влетел аромат чего-то вкусного… Тыц долго хлопал глазенками. Здесь была другая жизнь, и даже дышалось по-новому. Дзынь-дзынь! Проскакала тройка лошадей, в санях громко засмеялись цыплята:

– Пап, быстрее, а то Деду Цыпу записки не успеем передать, – пищала пушистая девочка с алым бантом на голове.

– Не переживай, Цаца, до Нового года еще семь дней, приемная Деда Цыпа у елки. Никуда не денется, и Цыкурочка там же! – крикнул ей папа-Петух и утвердительно тряхнул багровым гребешком. Тыц видел такие сани и лошадей на картинках в сказках, которые бабушка Ца читала им перед сном. Его лапки так и приросли к белому покрывалу. Цыпленок шумно втянул морозный воздух, и побежал за удаляющимися санями. Где-то впереди играла музыка, шумели дети. Тыц увидел елку размером с амбар – именно такую, о которой взахлеб рассказывал Пыц: она блестела фонариками и задорно мигала огоньками. Вокруг родителей прыгали цыплята с записками желаний.