Гексаграмма: Падшие и проклятые

Алёна Вадимовна Тихонова

Третья книга цикла "Гексаграмма". Настало время бросить окончательный вызов алхимику-отступнику Старатосу и его страшным гомункулам. Герои нанесут удар прямо по его тайному логову… Но кто знал, что новая беда подберётся с неожиданной стороны?

Алёна Тихонова

Гексаграмма: Падшие и проклятые

Глава 1

Ишка спустила босые ноги на пол и зябко поёжилась. Ей показалось, что от окна дует, и даже успела сделать несколько шагов к нему, прежде чем сообразила, что оно закрыто, и плотные тяжёлые шторы плотно задёрнуты. Ощущение, будто в комнате что-то не так, не покидало девушку, но она глубоко вдохнула, выдохнула и попыталась мыслить здраво. Не существует ни привидений, ни дурных знамений, хотя, конечно, разум обожает преподносить фокусы и сюрпризы, вводя в заблуждение. Рисует грядущее в самом мрачном свете, особенно когда на кону всё, к чему они привыкли. Даже если удастся победить – ничто не пойдёт как прежде, колесо бытия провернётся и начнёт новый цикл.

Вероятнее всего, причина была в назначенном на послезавтра рейде на убежище отступника Старатоса. У неё отляжет от сердца, только когда они все, если и раненые, то хотя бы живые, вернутся обратно. Предсказать развитие событий с кем-то вроде Старатоса не представлялось возможным. Кажется, он бы предпочёл переубедить их, нежели убить, но вряд ли такой человек покорно даст себя убить, если они откажутся слушать. А его алхимические умения, навыки и таланты переоценить было нельзя. Он ещё не сражался с ними всерьёз, а они уже понесли потери. Карои спасли только в храме, а Ричард остался жив лишь потому, что Старатос нуждался в нём целом и невредимом. Такая мощь не могла, не должна была принадлежать простому смертному, Старатос надругался над своей же природой, посягнув на незыблемые основы вселенной.

Ишка закусила губу и украдкой оглянулась через плечо, ласково и нежно окинув наполненным в равной степени заботой и беспокойством взглядом спящего Ричарда. В свете артефакта в форме шара с пульсирующей бледным сиянием золотой пылью внутри он выглядел домашним и беззащитным. И – безмерно, неописуемо усталым. Ишка улыбнулась краешками рта, но тут же вновь посерьезнела, как если бы боялась разрешить себе хоть чуть-чуть порадоваться – в точности как люди, суеверно думающие, будто любое веселье им запрещено, так как непременно тут же накличет какое-то горе. Она всё ещё сомневалась, не слишком ли рано их отношения переросли в нечто столь близкое. Несмотря на то, что сама же это предложила – Ишка всегда переживала и колебалась, потому что вовсе не была уверена, получится ли у доктора Варатти создать лекарство против точащей её тело хвори, а, если нет – вправе ли она обременять Ричарда такой собой, если он может легко найти здоровую спутницу жизни, способную и сопровождать его куда угодно, не таща с собой сумку, набитую инъекциями, и обеспечить потомство без страха, что им передастся её хворь. Но, вот, когда перед ними зловещей стеной поднялся страх, что всё закончится, не успев толком начаться, Ишка попросту бросилась в омут с головой.

Она понятия не имела, какие именно качества определяют возникновение любви или её отсутствие.

Для этого недостаточно знать человека очень давно, ведь Карои был её очень близким другом, и он нравился ей, но о том, чтобы сойтись с ним, не могло быть и речи. Он останется рядом на всю жизнь, как надеялась Ишка, но лишь в качестве товарища и соратника, почти брата.

Не определяла любовь и сила, триумфы, власть. Не влюбилась же Ишка в Его Величество. Хотя, впрочем, многим и многим из юных дам венценосный красавец и франт кружил голову… Но с Ричардом Ишка совершила последний шаг в момент его отчаянной боли и тоски.

Она увидела страдающую душу, которая не была ни в чём виновата, но взвалила на себя чересчур много, и захотела остаться рядом навсегда – в горе и радости, душой и телом. Некоторые люди убеждены, что не заслуживают заботы и нежности, но они ошибаются. Для Ишки, девушки, чей духовный свет становился оружием против орд врагов, щитом слабых и утешением опечаленных, было очевидно – нет той бездны, до