Контуженый

Алекс Динго

Глава первая

Высоко над долиной осенью 1942 года, где искусно и красиво рисовались великие реки Дон и Волга, где стоял город Сталинград со всеми пригородами, где ширились бесконечные южные русские просторы, парил свободный и великолепный степной ястреб. Его большие круглые глаза цвета солода и серебристого кварца отдавали блеском. В хищном, но степенном оке отражались белые воздушные масса. В нём же виднелся опыт, лихость, хладнокровность и коварство пернатого. Тут же просматривалось и беспокойство. Он жил, летал здесь всегда и видел много. Курганник широко во всю длину расправил и держал свои сильные крылья. А по краям их, словно ладони раскрытые. Казалось, сейчас возьмётся за что – то. Мощный, острый, чуть загнутый клюв точно из платины. Бронзово-бело-тёмное оперение смотрелось красиво. Казалось, он вылит из настоящей стали на литейном цехе. Он величаво всё кружил и кружил, зорко глядя на пустынные дикие дали. И, казалось, он был несколько напряжён. Он издал гулкий звук, напрягая свои развитые голосовые мышцы. Его высокий тембр гулял на большом расстоянии. Дикая птица живо замахала могучими крыльями. И, казалось, высоты ещё прибавилось.

Небо пребывало в тёмных, холодных, сумрачных тонах. Повеял резкий октябрьский ветер. Месяц перемахнул за свой экватор. Появилась лёгкая, словно нервозная морось. Город Сталинград пребывал в жутких руинах и пустырях. Вражеские бомбовые удары сделали своё мрачное дело. Град южный фактически превратился в некий лунный или марсианский пейзаж. Косились сильно телеграфные столбы. Теперь они напоминали уродливых существ. И они страшно пугали. Казалось, они бродят по городу, как неземные мутанты. Где имелись большие завалы, невольно появлялись жуткие рожицы. Они кривились и страшно пугали, словно оживали на глазах. На полуразрушенных стенах зданий также рисовались душераздирающие тени и чуждые невообразимые образы. Местами бушевал огонь. Чернели острова выжженной и пламенеющей земли. Маленькие одноэтажные деревянные дома, старые многоэтажные кварталы и большие бетонные многоэтажки, большие престижные здания органов власти и партийного руководства, вузов, знаменитые зерновые бункеры, а также огромные промышленные районы с жилыми кварталами рабочих, – всё подверглось сильному разрушению. Страшный удар был нанесен 23 августа. В 16 часов 18 минут по городу вражеская авиация провела массовую бомбардировку. В течение всего дня свершилось около 2 тысяч самолетовылетов Люфтваффе. Бомбили город «Юнкерсы Ю-87» – «Штука» и «Юнкерсы Ю-88» – основные рабочие «лошади» немецкой авиации. Они сбросили на Сталинград порядка 8 килотонн тротиловых боеприпасов, то есть бомб. Всё повторилось 14 октября. Немецкая авиация вновь атаковала город. Они совершили 3 тысячи самолетовылетов, что приблизительно адекватно 12 килотоннам. Земля просто горела синим пламенем, взлетали на воздух дома и здания. Всё тлело, пламенело и взрывалось в тот жуткий час. Количество жертв в городе было чудовищным. Где – то далеко, но гулко сотрясался воздух от бьющихся снарядов. Дымили высоко чёрные котлы. Веяло гарью и пеплом на большие расстояния. Здесь кругом чередовались узкие переулки и широкие улицы. Между ними, как правило, имелось несколько мест с широкими пространствами. Всё это дополняла подземная канализация, которая превратилась в еще одно измерение для сражения. Поле битвы заметно менялось. Постоянные артобстрелы, бомбардировки и, как следствие, пожары меняли кругозор. И вновь где – то неподалёку загремели тяжёлые орудия. Воздух сотрясся. Гулко посыпались камни, песок, обломки кирпичей. И высокая стена бетонного здания канула, словно в воду ушла. На целый километр поднялась адская, жуткая пыль. Казалось, дрожала уже избитая и раскуроченная снарядами земля. Она заметно пламенела и дымилась. Где – то вдали вновь пронёсся грозный свист реактивных снарядов.

Веял пронзительный, холодный резкий ветер. Над рекой Волгой и ближайшими окрестностями озарились немецкие осветительные ракеты. Сумрак несколько развеялся. И показались томные силуэты. По воде через водную гладь тихонько тянулась старая баржа под названи