ИРКУТСКИЕ ИСТОРИИ

Рыбацкая удача Ивана Ильича

В это утро у Ивана Ильича ощутимо болела спина, а при ходьбе ноющая ломота отдавалась и в левой ноге. «Не иначе, погода скоро испортится!» – заключил он, не заостряя внимания на неприятные, но уже привычные с возрастом ощущения. Стрелка барометра на стене, действительно, указывала на приближающееся ненастье. «Клев сегодня должен быть!» Наполнив термос горячим и сладким кофе, он приготовил «тормозок» из пары бутербродов с колбасой и зеленым луком.

Термос был подарком от друзей в Монголии. Когда-то давно, еще при советской власти, несколько раз удалось ему поработать в полевых экспедициях в Хангае, куда его направляли для организации борьбы с чумой. Однажды за ужином Иван Ильич обмолвился, что в нынешнем году уже пятый сезон в этих, красивейших в мире, горах проводит. Впечатленные монгольские коллеги и подарили ему в честь юбилея настоящий китайский термос. Тепло он держал просто замечательно!

– Что – опять на реку? Ну, вот неймется тебе! Теплица вон, углом просела, два стекла лопнуло – заменить надо! В сенях где-то шифер треснул, в дождь с потолка начало капать… Участок в углу у забора обещал ведь перекопать – зарос весь! – ворчала Екатерина Васильевна, сухопарая пожилая женщина, лишь немного раздавшаяся с возрастом.

Она была на десять лет моложе Ивана Ильича, но хвори одолевали ее чаще. Прошлой осенью они отметили сорокалетний юбилей совместной жизни. Двоих детей вырастили. Внук и внучка время от времени навещали стариков и бесились у них на участке, радуя своим существованием. Катерина привычно попрекала мужа, хорошо понимая, что ничего это ровным счетом не изменит, ведь рыбалка – есть рыбалка, без нее ему никак. Она знала, что вернувшись и отдохнув, Иван, как всегда, с новой силой возьмется за домашние обязанности, и все по хозяйству будет сделано как надо. Но ритуал, тем не менее, следовало соблюдать.

Иван Ильич с января вышел на пенсию. За последние годы любимая когда-то работа в НИИ незаметно и постепенно превратилась в обузу, напрягая суетой и бессмысленностью. По этой причине, да и в силу возраста (как раз стукнуло ему семьдесят лет), он воспринял давно ожидаемое предложение начальства уйти на заслуженный отдых как должное. Настала пора уступить свое место молодым, никуда от этого не денешься.

За годы, проведенные в институте, ему не приходилось стыдиться. Выдающихся достижений, достойных Нобелевской премии, он, конечно, не достиг, но с полсотни неплохих, на его взгляд, статей по результатам своих исследований написал. Часть из них даже цитировали в известных заграничных журналах. Несколько патентов имелось; две монографии и трое «остепенившихся» учеников – пусть небольшой, но хоть какой-то вклад в изучение устройства природы ему все же удалось сделать. Да и просто стать кандидатом наук для бывшего детдомовца – тоже успех.

Было у Ивана Ильича одно, всепоглощающее с детства, увлечение – рыбалка. При каждом удобном случае он направлялся на реку, проводя время, следует признать, с большой пользой для души, здоровья и семейного бюджета. За многие годы практики наш герой достиг большого мастерства в рыбной ловле, безошибочно определяя – в каком именно месте, в какое время и на какую приманку можно поймать хариусов, ленков или даже тайменей. Соровая рыба – всякие там окуни, сорожки, караси да щуки, его принципиально не интересовала. Какое-то время назад его завлекли в свою компанию институтские болельщики по хоккею с мячом, но походив на матчи несколько лет, он к этому делу постепенно остыл, оставив себе только одно хобби. Выход на пенсию обещал свободу и радовал предвкушением посвятить рыбацким удовольствиям гораздо больше времени, чем ему удавалось выкраивать на них раньше.

Еще лет пятнадцать назад, до начала перемен в стране, скопив денежку, купили они с женой участок в хорошем месте на Ангаре, недалеко от ее истока. Участок занимал шесть соток заросшей бурьяном земли, на нем находилась покосившаяся насыпная хибарка. Развалюшку Иван Ильич снес сразу, а за пару последующих лет поставил на этом месте добротный дом на фундаменте и под крышей из волнистого шифера. Бл