Биография

Людмила Николаевна Разумовская

Библиотека драматургии Агентства ФТМ

Пьеса длиною в жизнь рассказывает о девочке, а впоследствии женщине и старушке, прошедшей все поры женского возраста. По этой логике пьеса разделена на части. В первой мы окунаемся в послевоенное детство, жизнь семьи после войны, когда еще жив отец, во второй части говорится о новой несчастной любви матери с появлением отчима, третья часть – просто жизнь, наконец, личная, где героине 42, у нее муж и интересная творческая работа. Четвертая часть, четвертый этап жизни – это неотвратимая смерть в полном одиночестве. Самая лирическая пьеса автора напоминает шестую элегию Ахматовой, где жизнь уже не вмещается в свои берега и прошлое «почти что так же чуждо, как нашему соседу по квартире».

Текст содержит нецензурную брань.

Людмила Разумовская

Биография

Пьеса в четырех частях

© Текст. Л. Н. Разумовская, 2020

© Агентство ФТМ, Лтд., 2020

?

Действующие лица

Дочь

Мать

Отец

Бабка

Отчим

Он

Муж

Эпизодические лица на балу

Часть первая

Детство

Все действующие лица находятся на сцене.

Дочь. Это моя бабушка. Это мой отец. А это моя мать. Такой была моя семья до четырнадцати лет.

Бабка(просто). Я давно живу на этом свете. И всего у меня в жизни было и хорошего, и худого, и нельзя сказать, чего было больше, кабы не война. Сгубила она все, проклятая. Вытянула все жилы, иссушила сердце, и стали мы как обгорелые головешки. Трех сыновей потеряла я на войне. Да мужа в придачу. А все же оставил Бог младшенького. И хоть вернулся домой калекой, а все – живой… Ну а раз живой, жизнь пошла дальше. Женился, дом поставили, внучка народилась… Весело мне стало, бабке, отошло сердце. И хорошо живем, ладно… А что попивает мой младшенький, так это что ж… (Вздыхает.) Обида ему большая есть, калеченый он войной, обидно ему значит…

Мать(нервно). У меня не было молодости. У нас ни у кого ее не было. Нашу молодость украла война, вши съели, окопы. В семнадцать лет девчонками ушли мы на фронт. Боже мой, что мы знали о войне, о жизни? Что понимали? Ехали на фронт весело, с песнями, как на праздник. А потом нас стали убивать. Всех. Подряд. И, казалось, лучших из нас, самых лучших!.. Столько полегло наших, что у нас обуглились рты и засохли глаза, и мы уже не плакали, а лишь убивали в ответ. О, как мы их убивали! До Берлина!.. Но не только ненавистью мы жили, нет. И шуткой, и песней, и радостью, и любовью. Да, да, любовью. Скольких людей перетасовала война, сколько романов прошло на наших глазах. Как мы любили! И как мы были горды и чисты! Когда Василий Пермяков, красавец, сибиряк, черноволосый и белозубый, с которым у меня была любовь, захотел остаться у меня на ночь перед отправкой на передовую, я сказала ему: «нет»! Хотя он плакал и говорил, что возможно его завтра убьют. Но я сказала ему «нет», и когда я узнала, что через два дня он погиб в атаке под деревней Обуховка, я не раскаялась!

Дочь(усмехаясь). Мать считает себя гордой, а сама родила меня внебрачно, да еще от однорукого, которого, как говорит, пожалела.

Мать(задумчиво). Да, пожалела… Его я пожалела. Правда, потом я всю жизнь проклинала себя за тогдашнюю свою жалость.

Пауза.

(С тоской.) Добрый он, хороший… Ах, кабы не был он таким добрым, мне б легче было. Может и бросила бы его, ушла… да не могу. Как посмотрю ему в глаза… нет, не могу, реветь хочется, руки целовать.

Отец(с тихой улыбкой). Меня Оля спасла. Оглушило меня, ранило. Огонь кругом, одежда на мне загорелась, шрамы вот на всю жизнь остались. А она меня из-под огня-то и вынесла. Два километра на себе тащила. В огне, под пулями… Потом госпиталь, отлежался я. Руку отняли, правда. Оля приехала, ходила за мной. И такая она была нежная, ласковая, как… мама. Песни мне пела. Сейчас-то она не поет, не любит, а тогда весь госпиталь ходил ее слушать. И так у нее грустно-пронзительно выходило, что плакали мы… Полюбил я ее тогда. И она… такая ласковая ко мне была, к однорукому… И сказал я себе: вот, брат, коли не согласится женой мне стать, век бобылем проживу, никто мне, кроме нее, не нужен. (Радостно.) А она мне – дочку родила!..

Мать(в отчаянии). Разв