Бульвар Сансет и другие виды на закате

Григорий Лерин

Рутинная задача: привести судно в порт становится запредельной в условиях термоядерной войны. И все же старый капитан пытается сохранить контроль над ситуацией в своем уцелевшем плавучем мирке и вернуть экипаж домой. Ему предстоит пройти два океана и сотни километров суши и в конце пути узнать, что контроль на Земле потерян не безвозвратно. Потому что миром управляет четырехлетний малыш, создавший свою планету в компьютерной игре. Капитан Евгений Саныч – настоящий профессионал, немного зацикленный на прописанных процедурах. Главная его черта – это ответственность за обязательства и решения, причем, ответственность не назначенная, а внутренняя, поэтому «ад» для него – это когда спросят: «Что делать дальше, капитан?», а он будет вынужден ответить: «Я не знаю». И с каждым днем этот момент все ближе и ближе. А «рай» существует в его мечтах или во снах, когда он встречается с Таней – женщиной, с которой случайно познакомился в Лос-Анджелесе, с которой пылко целовался на Бульваре Сансет и провел всего несколько коротких часов. Но даже убедившись – не сразу, через долгие годы, что они расстались навсегда, он все равно всю жизнь мечтает о встрече. А в параллельном сюжете маленький мальчик создает свою планету в компьютерной игре и выращивает на ней человеческую цивилизацию. При этом малыш постоянно сталкивается с «задачей Бога»: как утвердить в людях приоритет добра и, в то же время, обеспечить свободное развитие личности, без которого невозможно полноценное развитие общества в целом. российскому, но и мировому читателю.

1

Они нашли свой дом в конце лета. То ли от перепада дневных и ночных температур, то ли из-за холодного дождя, хлынувшего на раскаленную поверхность, спекшаяся корка земли лопнула и разошлась. Бурный поток черной дождевой воды вымыл на дне неглубокий, уступчатый каньон, пробил тоннель в песчаном пласте и исчез, оставив после себя широкий грязный след.

Именно этот пласт смешанной с песком земли привлек их внимание.

– Смотри, – сказала женщина. – Песок желтый.

Мужчина молча кивнул. Последний раз он видел такой песок полгода назад на австралийском побережье Индийского океана, как раз накануне Конца. Обычный светло-желтый песок, не покрытый густым слоем радиоактивной угольной пыли.

Он сбросил сумку под ноги, пошевелил затекшими плечами и подошел к краю расщелины. Ее верхняя кромка состояла из двадцатисантиметрового слоя спекшейся стекловидной массы. Ниже простирался слой земли, смешанной с песком. Метра два – два с половиной.

– Высоко, – сказала женщина за его спиной. – Надо рубить ступени.

– Верхний слой, как бетон, – возразил он. – Мы сломаем топор.

– Внизу земля мягкая. Мы выроем пещеру. Здесь будет наш дом. – Ее голос дрогнул.

Мужчина обернулся и взглянул на нее – маленькую женщину в грязной, потерявшей первоначальный цвет куртке военного образца, с короткими, редеющими волосами на голове, с растрескавшимися губами и треугольным рубцом на шее. И с глазами цвета утренней озерной воды, которые просили.

– Это невозможно. Даже если нам удастся спуститься вниз, мы не сможем выбраться.

– Здесь будет наш дом, – упрямо повторила она, сняла с плеча ружье и положила на землю. – Нам нужен дом. Надо рубить ступени.

Они по очереди били обухом топора по краю трещины. Били осторожно, вполсилы, чтобы не сломать рукоятку, отворачиваясь от черных стеклянных брызг. Через час оба окончательно выдохлись – насыщенная лейкоцитами кровь не справлялась с потребностью напряженных мышц в кислороде. Итогом работы явилась лишь небольшая выемка на краю разлома.

– Я не хочу уходить отсюда, – задыхаясь, прошептала женщина.

– Мы отдохнем и продолжим, – ответил он. – Нам некуда спешить.

Он не хотел задерживаться на этой оплавленной, спекшейся в стекло равнине. Возможно, до наступления ночи им бы удалось ее пересечь. Ночью задует холодный ветер и принесет с собой мелкую черную пыль, которая вызывает невыносимый зуд и долго не заживающие язвы.

Он повернул лицо к женщине и опять увидел мольбу в ее глазах. До этого она просила лишь однажды. Она умоляла не бросать ее. Сейчас он