Светлана Кунакулова

«В потоке сумасшедших дней…»

В потоке сумасшедших дней,

Превратностей судьбы погоне,

В восставшей матрице теней —

Весь мир с тобой, как на ладони.

Разбиты вдребезги морали,

Наложен штамп грехопадений.

И мы, перевернув, взорвали

Плоды людских воображений.

У каждого свой статус/КВО.

И, чтоб предвидеть катастрофу,

Я забиваю ржавый гвоздь

В ликующую от измен Голгофу!

«Душа не ведает покоя…»

Душа не ведает покоя,

К тебе взывает и трепещет…

А слуги Гименея, стоя,

Моим стенаньям рукоплещут.

Но призывает к покаянью

Судьбы увенчанный порок,

Срывая с жарких уст признанье:

Безумство – мой тяжёлый рок!

Царицей жертвоприношений

Отныне названа печаль…

И тень своих грехопадений

Я прячу в чёрную вуаль…

«А я посмела быть с тобой счастливой…»

А я посмела быть с тобой счастливой,

Купаясь в безразличии твоём.

И страсти не стыжусь той похотливой,

Что испытали я и ты… вдвоём.

Единственная ночь всё изменила

И замела порочности следы.

Ты так и не узнал, как я любила,

А я не знала, что любил и ты…

Любовь и гордость не приходят вместе,

И поутру, одевшись торопливо,

Ты навсегда ушёл к своей невесте.

А я…

Посмела быть с тобой счастливой!

Антонина Павлова

Вне правил

Не существует правил, норм и истин,

Не существует мнений и законов,

Когда тела друг в друга брызжут

Животным запахом знакомым.

Не существует правил, норм и истин

У непонятной власти Секса,

Там умирают нравы! Остается

Лишь власть минут вне зон и интересов.

Не существует правил, норм и истин,

И клан Любви признать не побоится,

Как сладостно! Когда неправильно

В животном счастье мир кружится.

Воины любви

Слияньем душ и тел в блаженстве,

Упившись запахом родных духов,

Сидят они друг в друге, как в окопе,

Вооруженные любовью до зубов.

В их страсти – только пониманье счастья,

В объятьях – сила до бурления крови,

Они – два смелых и красивых воина

Загадочной страны Любви.

Без прошлого живут, страницей чистой.

К ним подойти боится внешний враг,

Безумца два! Имеют право полное —

Над миром развернуть победы стяг!

Григорий Болдырев

«И первый гром в ночи…»

И первый гром в ночи…

И первая гроза!

И как-то по-особому тревожно,

Как рук касание впервые, и слеза

От страсти поцелуя…

Невозможно

Представить счастья

Вожделенного с небес,

Что в души проливает притяжение…

И гром, и молния,

Огонь наперевес…

Соития момент – как извержение;

Потоки лавы в страсти!..

Вознесу —

Желание любви душою смело:

Как майскую, внезапную грозу,

Где в эрогенном – молнии и стрелы!

«Утренний берег скрывался в туманности…»

Утренний берег скрывался в туманности

Моря дыхания – не Андромеды.

Может магнитные бури Галактики,

Или вина человеческой странности?

Только природа, не ведая тактики:

Сыпала белым… А холод не ведом

Тем, кто не ждал от весны многогранности.

Белые слёзы несли очищение,

Словно бегущие две параллели —

Белое – черное… Черное – белое…

Чувство азарта сменило смущение, —

Поступью льда, лишь лицо обгорелое.

Может быть, лебеди к нам прилетели?..

Похоть скрывавшие и прегрешения,

Или минуты возможного счастья

Там, где встречаются две параллели,

И угольками каминными тлело

Сердце, в восторге кармической власти.

Чувства и взгляды, скрывая не смело,

Но на душе розы красные зрели,

Символы тайны – божественной страсти!

Из хрусталя, выпивая блаженное,

И опьянённые от невесомости

Тел, опускаемых к теплой постели,

Превозмогая оковы волнения —

В шёлк перламутра, где страсти кипели!..

Жаром пылает от чувства и томности —

Соприкасание губ эрогенное…

«Ночь на берегу, как тайна вечная!..»

Ночь на берегу, как тайна вечная!..

Только, по секрету, для двоих.

Морем пролегла дорожка млечная;

В томной тишине прибой затих.

Только – трепет чувств, где звёзды падали

Вспышками желания Любви!

Лишь приливы волн, что ступни гладили;

И Луна – свидетелем вдали…

Жизнь казалась сказкой подвенечною,

А любовь сияла, как парча!

Где в