Мама

Элла Крылова

Моя мама была для меня главным человеком в жизни. Благодаря ей я стала тем, кем я стала. Моя мама была незаурядным человеком и прожила незаурядную жизнь. Мама растила нас с братом совершенно одна, она в сорок два года вообще отказалась от мужчин и всю себя посвятила своим детям. Она была высокообразованным человеком, потрясающим эрудитом, при этом до смерти осталась, по выражению одного моего друга «романтической девушкой». Мама была великолепным писателем и художником. Но главное – она была великолепной мамой. Эта книга – дань моей неизбывной любви и памяти о ней.

Некролог вместо пролога

Екатерины Крыловой больше с нами нет. Она скоропостижно скончалась 13 декабря 2014-го года. За несколько месяцев до этого она потеряла горячо любимого сына и, видимо, так и не нашла утешения ни в моей заботе о ней, ни в творчестве. Пусть она написала не так уж много, верна поговорка: мал золотник, да дорог. Три пухлых папки с отзывами на её книги, живопись и графику – отзывами позитивными, сердечными, вдумчивыми, – веское доказательство того, что её творчество было нужно людям. И будет нужно в будущем, в этом я уверена, потому что мама была истинным гуманистом.

Когда я была совсем маленькой, мама читала мне вслух сказки Пушкина (кстати, я до сих пор считаю: сказки – лучшее, что написал Александр Сергеевич). С этого начался мой интерес к поэзии. К моим стихам мама относилась очень трепетно, чему свидетельство – её многочисленные эссе о моих книгах. А моим литературным успехам она чистосердечно радовалась. Она разделяла мои духовные поиски: мы вместе читали Кастанеду и Ошо, Шри Ауробиндо и Блаватскую, Александра Меня и Николая Бердяева, вместе занимались йогой, вникали в премудрость буддизма. Мама была моим сподвижником, соратником, близким не только по крови, но и по духу человеком. В конце жизни мама твёрдо встала на путь православия. Каждое утро натощак она молилась Пресвятой Богоматери и святому Серафиму Саровскому.

Мама жила возле Битцевского леса, и не просто ходила туда гулять, но каждый день в любую погоду приносила еду птицам и белкам (мама обходила двадцать кормушек!). Она кормила и бездомных собак, а ещё вытаскивала пьяниц из луж и доводила их до дома – ей было жалко даже их.

У меня не так уж много стихов, посвящённых маме, я выбрала этот, написанный в 2003-ом году в Петербурге, поскольку в нём отражено чистое, не замутнённое нашими противоречивыми отношениями, чувство:

Ты подарила выше всяких мер

мне счастье быть ребёнком восхищённым,

ты подарила мне огромный мир,

ближайший лес, что стал мне тоже домом,

цветущий сад и пятиглавый храм,

и солнечные пушкинские строки,

свои мечты с надеждой пополам,

чтоб были мои помыслы высоки.

За тыщу километров я листву

топчу –  бреду к единственному дому.

К тебе моя молитва – к божеству

больному, одинокому, родному!

В молодости мама была ослепительной красавицей, но при этом придерживалась строгих нравственных принципов. Она и постарела очень красиво:

Ты и в старости сохранила повадку леди.

Разве это оценят русские, блин, медведи?

У подъезда шептались старухи:

«Смотри, как она одета!»

Не старухой была, а принцессой, моя Одетта.

Разбирая одежду мамы после её кончины, я плакала: какое же всё было ветхое, заношенное! Но как это всё смотрелось на маме! Во сто крат элегантнее, чем модное новьё на какой-нибудь модели. Но внешняя мамина красота была не просто открыткой, а проявлением красоты внутренней – красоты её души.

* * *

Екатерина Никитична Крылова родилась в Москве 12-го февраля 1938-го года в семье бывших крестьян, перебравшихся из Смоленской губернии сначала в Тулу, а потом в Москву. Но всё не так просто! В последнем написанном мамой рассказе «Лидия и Ева»,  где Лидия – это она, мама раскрывает тайну своего рождения:

« В семье Никиты Нероновича было четверо детей. Никита был очень силён физически, работал плотником, да и вообще был мастер на все руки, и всё-таки семья едва сводила концы с концами. И как же страннен бывает человек: Никита всего один раз видел выступление венгерской танцовщицы Лидги Адаробчик, и влюбился без памяти. Он настойчиво