В каменном чреве Нью-Йорка

Анна-Нина Коваленко

Портреты эмиграции. Эмиграция как не только перемещение из одной страны в другую, но и как смена культур, видения, вкусов, оценок, обычаев, собственного положения, собственной личности. Чтобы выжить в таких условиях, приходится многому учиться и ко многому быть готовым/готовой – от рода занятий до рода контактов.

ВМЕСТО ВСТУПЛЕНИЯ

Я нахожу в толковом словаре о месте и условиях моих последних 33 лет, а именно:

ЭМИГРАЦИЯ

1. Вынужденное или добровольное переселение из своего отечества в другую страну по политическим, экономическим или иным причинам

2. Место, время пребывания после такого переселения. Пример: жить в эмиграции…

Однако, это не только перемещение из одной географической точки в другую, но и смена культур, видения, вкусов, оценок, обычаев, собственного положения, собственной личности, да мало ли. Чтобы выжить в таких условиях, приходится многому учиться и ко многому быть готовым/ готовой – от рода занятий до рода контактов.

Об этом мои истории

Цвет вашей кожи

Мы с дочкой-подростком уезжали из России в США, и путь наш лежал через Австрию. В Вене нам нужно было прийти в американское консульство для получения въездных виз. Вот мы пришли. Сотрудник консульства выдал нам две формы, и я принялась их заполнять сверху донизу нашими биографическими и персональными данными: «имя-фамилия-отчество»; даты (месяц/день/год) и места (страна, город и пр.) наших рождений; девичьи фамилии наших мам; занятие и пр., и пр.

На последней строке каждой из форм требовалось указать некое «complexion». Я обратилась к сотруднику:

– Прошу прощения… А что это, «complexion»?

– Это означает «цвет вашей кожи», – ответил тот.

Я решила: о, мне, очевидно, предстоит доказать, что я художник (а я художник) и, следовательно, хорошо разбираюсь в цветовой гамме…

Я начала с дочки – посмотрела внимательно на её бледненькое, невыспавшееся личико и написала:

«Зеленовато-желтовато-кремово-охра»

Затем, чуть подумав, представив собственное каждодневное отражение в зеркале, – о себе:

«Розовато-бежевая»

Сотрудник взял в руки наши формы, пробежал глазами… Дойдя до последней строки, воскликнул:

– Что вы тут понаписали!!!

Потом энергично вычеркнул написанное мною и вписал, там и там, повторяя вслух:

– «Белая». «Белая».

– Как это «белая»? Почему «белая»? – вскинулась я. – «Белая» – это вот стена, что за Вашей спиной, «белая» – это чистая анкета перед Вами на столе, а человеческая кожа…

На всякий случай я взглянула ещё раз на дочку: нет, бледненькая, но не до такой степени, по-прежнему желтовато-охристая. Да и я, она подтвердила шёпотом, «в порядке», то есть, розовато-бежевая.

Но работник, бессердечно заклеймив нас: «белая», «белая», отложил в сторону анкеты и выпроводил нас из кабинета.

Как оказалось, в США общепринято заполнять всякие бумажные формы, и на определённой строке указывать цвет своей кожи. Я обычно игнорирую эту строку: рука не поднимается писать «белая». Вообще-то, мне и не встречались люди – имея в виду живых, конечно, – с кожей именно белой.

(А вам?)

Путь домой (Что есть живое?)

…Наконец-то пришёл – скрипучий, грязный, поздний поезд-трэйн. Пришёл и взял на борт. Поезд… Впрочем, всё равно какой.

Приходилось ли вам видеть городской полёт пластикового мешка? Мне – о да, приходилось. Мне приходилось быть свидетелем того, как разорванное, продырявленное чумазое существо неорганического происхождения, появившись откуда-то из-за угла, из-за поворота, а то ещё вдруг взмыв с заплёванного асфальта, летело рывками по улице; парило над трассой со снующими автомобилями; мчалось вдоль стен домов, заглядывая в минуемые окна; внезапно приземлялось у ног прохожего, ставя его – столь же внезапно – перед выбором: №1 – обойти машинально, по выработанному рефлексу самосохранения; №2 – споткнуться, автоматически безумно-бездумно выругавшись: «Shit», «F…k», и потом злобно и так же автоматически обернуться на прощание; или ещё, №3 – подцепить приземлившийся объект и волочить за собой на одной ноге, уныло между тем обгладывая с кочана остывшую кукурузу…

Итак, дорога домой. Трэйн… Впрочем, всё рав