Черный ферзь

Михаил Валерьевич Савеличев

Снежный Ком: Backup

Задуманный братьями Стругацкими, но так и не воплощенный на бумаге роман «Белый Ферзь» должен был описывать приключения Максима Каммерера в Островной Империи.

По замыслу авторов, Каммерер, он же Белый Ферзь, расследовал обстоятельства гибели личного врача Льва Абалкина Тристана и в процессе своих поисков обнаруживал подлинное устройство жестокого мира Островной Империи, где за двумя кругами ада располагался что ни на есть подлинный мир Полдня, который никак не мог существовать без охранительных кругов, вмещавших подонков всех мастей.

Роман «Черный Ферзь» есть попытка написать собственную версию мытарств Максима Каммерера в чудовищном мире Островной Империи. Старые герои в новом обличье и с новыми именами в мире, воссозданном метагомом Тойво Глумовым и населенном теми, кого он когда-то любил и ненавидел. Мир, сотворенный метагомом то ли для собственного развлечения, то ли для поиска рецепта производства Счастья в космических масштабах, а не на отдельно взятой Земле XXII–XXIII веков.

Михаил Савеличев

Черный ферзь

I don't hear a sound

Silent faces in the ground

The quiet screams, but I refuse to listen

If there is a hell

I'm sure this is how it smells

Wish this were a dream, but no, it isn't

    Tim Jensen. Rain

Before we let euphoria

Convince us we are free

Remind us how we used to feel

Before when life was real

    THE DELGADOS

Глава первая

Дасбут

Ночью океан породил чудовище – безглазое, безымянное, громогласное. Шторм бился в ощетинившийся пирсами, остатками стапелей и обломками дасбутов внешний пояс архипелага – гноище. Вечный ураган властвовал в зените Дансельреха. Кипел океан в Стромданге, и колоссальные молнии разбивали непроглядную тьму.

Стоя на краю уцелевшего волнолома, сквозь завывания ветра и грохот прибоя Сворден слышал странный звук, похожий на хруст ломающихся костей. Как будто там, в темноте, стихия истязала великана, выворачивала ему руки и ноги, обрушивала на грудную клетку молот гигантских волн.

В прерывистых вспышках мирового стробоскопа мало что удавалось разглядеть. Сворден снял щелевые очки.

Едкая взвесь оседала на коже, собиралась в капли и стекала вниз за ворот свитера. Стылый ветер дул сразу со всех сторон, цепляясь за промерзлую куртку и пытаясь сорвать ее с человека.

Волны терзали старый волнолом, с жутким ревом вгрызалась в его бетонные бока, все больше обнажая ржавый костяк арматуры. Казалось, сооружение вот-вот не выдержит и обрушится в океан, но Сворден продолжал всматриваться во тьму, стараясь предугадать очередную вспышку молнии и сужать зрачки, чтобы не ослепнуть.

Океан загибался невероятной чашей вверх и смыкался в зените. Клякса урагана, бездонно-черная в Стромданге, постепенно светлела по краям, лишь темные прочерки указывали где грандиозная климатическая флуктуация прорывалась сквозь установленные ей пределы, чтобы обрушиться на гноище. В тех местах черные глыбы островов немедленно окутывались мглой – ни единый проблеск маяков не мог пробиться сквозь нее.

Церцерсис пошевелился, в который раз пытаясь раскурить носогрейку.

– Хорошее времечко, – проворчал он.

Вновь хрустнуло. Свордену показалось, что от погодных установок, неподвижно висящих в центре мира, нечто устремилось куда-то в промежуток между гноищем и цитаделями.

Переливчатое сияние.

– Ломают кости, – сказал Церцерсис. – Шторму ломают кости. Эскадра на подходе.

От тепла ладони намерзший на очках лед стаял, и Сворден вновь надел их. Лучше видно не стало, но острые иглы взвеси уже не так болезненно кололи веки.

Звук прибоя внезапно изменился – монотонное уханье молота разбавилось на редкость отвратительным шуршанием, от которого захотелось глубоко вздохнуть и передернуться. Именно так – вздохнуть и передернуться.

– Эй! – крикнули из темноты. – Це!

Церцерсис обернулся, достал фонарик и осветил узкую полосу волнолома. Через накатывающие волны, хватаясь за уцелевшие ограждения и торчащую арматуру двигалась вереница людей.

Сворден тоже посмотрел назад. Большинство он уже знал – Паука, Блошку, Муху, Мокрицу и Гнездо. С еще