Меня зовут Космо
Карли Соросяк
Книга-событие
Пёс Космо – лучший друг Макса, верный защитник его сестры, 8-летней Эммалины, и надёжный помощник родителей ребят. Однако в последнее время Космо стал всё чаще заставать Макса в слезах, потому что родители Макса и Эммалины часто ссорятся. Поэтому Космо, не жалея своих старых суставов (ему целых 13 лет!), берётся восстановить мир и согласие в семье. И даже вкуснейшая индейка на праздничном столе не собьёт его с выбранного пути!
Карли Соросяк
Меня зовут Космо
Carlie Sorosiak
I, Cosmo
Text Copyright © Carlie Sorosiak 2019
Illustrations Copyright © Ben Mantle 2019
This translation of I, Cosmo is published by arrangement with Nosy Crow ® Limited
© Захаров А.В., перевод на русский язык, 2020
© Издание на русском языке, оформление. ООО «Издательство „Эксмо“», 2020
Посвящается всем собакам, которых я когда-либо любила и люблю до сих пор, особенно Ральфи, Салли, Дэни, Бадди, Фэйт, Хлое, Мэри Джейн и Оскару.
К. С.
Как различить, где танец, где плясунья?
Уильям Батлер Йейтс
1
В этом году я черепаха. Но я не хочу быть черепахой.
– Он поджал хвост, – замечает Макс, склонив голову. На его чудесном личике виднеется беспокойство. – Думаешь, шляпа слишком туго сидит?
Мы на крыльце, и нам улыбается странная тыква – Макс её вырезал и выпотрошил на прошлой неделе. Я съел семечки, хотя он мне и говорил: «Нет, Космо, нет». Мне очень трудно остановиться, когда я чувствую какой-нибудь новый и интересный запах.
Отец Макса, которого зовут Папа, поправляет черепаший панцирь на моей спине и говорит:
– Да нет, всё нормально. Ему очень нравится! Просто посмотри на него!
Это лишь один из бесконечного множества случаев, когда я жалею, что мой язык беспомощно болтается во рту. Потому что иначе я бы сказал на чистом человеческом языке, что черепахи – это жалкие создания, которые не могут даже перейти дорогу, а я перешёл много дорог, причём совершенно самостоятельно, без поводка. И этот костюм – просто позорище.
Я не знаю, что ещё делать, так что переворачиваюсь на спину и сучу лапами в воздухе. В спине тут же простреливает; я уже не так молод, как раньше. Но, надеюсь, Макс сумеет понять скрытый смысл моего жеста.
– Папа, по-моему, ему точно это не нравится.
Да, Макс! Да!
Папа чешет шерсть на моём подбородке и говорит:
– Ладно, ладно, обойдёмся без шляпы, но панцирь придётся оставить.
Маленькая, но всё-таки победа.
Потом на крыльцо выбегает Эммалина. Настоящий сгусток энергии, она просто сияет.
– Космооооо!
Она чешет мне за ухом маленькой ручкой, и я вспоминаю, почему меня разодели черепахой – потому что Эммалина попросила. Потому что ей это очень нравится. Я уже давно смирился с тем, что это одна из моих обязанностей – делать Эммалину счастливой.
Макс хватает Эммалину за руку и кружит, словно они танцуют. Её пурпурный супергеройский плащ развевается. На прошлой неделе я помогал Маме делать костюм: охранял ткань, свернувшись у её ног, а иногда она показывала мне, что уже сделала, и спрашивала: «Ну, что думаешь, Космо?»
«Чудесно, – отвечал я ей взглядом. – Просто чудесно».
– А мы Маму не подождём? – спрашивает Макс.
Он одет в тёмную одежду, на рубашке пятна, и, как мне кажется, он не то корова, не то жираф, хотя, конечно, представить его тем или другим довольно трудно. Жирафы на удивление глупые животные, а Макс очень, очень умён. Он знает три языка, строит модели ракет и умеет сворачивать язык в четырёхлистный клевер. Он даже может снять крышку с банки арахисового масла. Хотелось бы посмотреть, как у жирафа получится такое.
Папа отвечает:
– Она опаздывает. А я не хочу упустить все хорошие конфеты.
Макс говорит:
– Я просто подумал…
Но Папа перебивает его словами:
– Готов, Фредди? – Он очень любит это говорить, несмотря на то, что Макса зовут Макс. Вскоре мы вчетвером отправляемся в синеющие сумерки. Наш дом – одноэтажное кирпичное здание, большой газон и качели, на которых сейчас качается только Эммалина. Бумажные светильники стоят вдоль подъездной дорожки, освещая тупичок.
У меня встаёт дыбом шерсть на загривке.
Хеллоуин – худший день в году. Если вы не соглас