Миллион на стене

Гоар Карлосовна Маркосян-Каспер

Калле Каспер

Кару и Диана #3

Детективные романы Гоар Макосян-Каспер и Калле Каспера созданы в жанре классического детектива и связаны общими героями: писатель Кару при содействии жены-переводчицы Дианы помогает двоюродному брату-полицейскому расследовать преступления, свидетелями которых волей случая оказывается.

У театрального художника Матса Теллера украли картину Константина Коровина, доставшуюся ему по наследству. Матс очень на нее рассчитывал: человеку свободной профессии пенсия не положена, а на свои работы кормиться еле-еле удается. Цена Коровина не маленькая – миллион двести тысяч. Что важно – вор не взял из дома больше ничего. Значит, приходил конкретно за картиной. Круг подозреваемых сузился до тех, кто а) когда-то бывал у Матса, б) разбирается в живописи. Но полиция к краже отнеслась с прохладцей. И вольному художнику ничего не остается делать, как прибегнуть к помощи своих друзей – Диане и Калеву Кару, которым не раз удавалось распутать клубки преступлений…

Гоар Маркосян-Каспер, Калле Каспер

Миллион на стене

Диана сидела, подобрав под себя ноги, в углу дивана под торшером и читала «Татарскую пустыню», подаренную приехавшей на Новый год дочерью, а скорее, матерью, вряд ли восемнадцатилетняя девчонка обладала столь развитым вкусом, наверняка Буццати ей вручила бабушка. Пока Лелька была в Таллине, Диана за книгу не бралась, хотя дочь больше бегала по подружкам, чем сидела дома, но все равно создавала вокруг себя суету, что, наверно, присуще юности, как таковой… Или нет? В любом случае, после ее отъезда в квартире воцарилась непривычная… или, скорее, привычная?… тишина, и Диана могла углубиться в произведение, о котором давно слышала, но в руки взяла только теперь. Калев, закончивший утром очередную часть романа и собиравшийся вечером отдохнуть от работы, рассеянно глядел на экран телевизора, смотрел, хоть и с прохладцей, теннис, матч, кажется, был малоинтересный, и, когда подал голос домофон, он сразу выключил телевизор.

– Это еще кто? – спросила Диана, захлопывая книгу.

– Теллер, – сказал Калев, поднимаясь.

– Матс?

– Он.

– Разве он звонил?

– Конечно. Час назад. У него какое-то дело.

– И ты говоришь мне об этом только сейчас? – рассердилась Диана.

– А что?

– Надо же прибрать комнату. Хотя бы!

– По-моему, тут полный порядок, – флегматично бросил Калев, направляясь в прихожую.

– Это тебе кажется, – буркнула Диана, вскочила и стала оглаживать сбившееся покрывало на диване, то был более или менее гармонировавший с обивкой стульев и кресел искусственный мех серо-голубого цвета, найденный и приобретенный после долгих поисков. Потом она окинула взглядом свою любимую гостиную, белые стены, оклеенные однотонными, но с рельефом обоями, сине-голубую люстру, простенькую белую мебель, в основном, книжные полки, набитые до упора, так, пыли как будто не видно… быстренько сложила в стопку разбросанные по журнальному столику газеты, расставила по местам стулья… этим мужчинам все равно, где что валяется, в порядке, видите ли… тут она сообразила, что не мешает позаботиться и о собственном виде, и опрометью кинулась в спальню, авось, пока гость доберется до третьего этажа, она успеет напудрить нос и причесаться.

Когда она вышла в прихожую, Матс Теллер, благообразный подтянутый мужчина с седыми висками и холеной бородкой, протянул ей уже освобожденную из пут многослойной бумажной обертки полураскрывшуюся розу с переливчатыми сиреневыми лепестками.

– Что за прелесть, – воскликнула Диана не из вежливости, а вполне искренне и подумала, что у Матса вкус подлинного художника… впрочем, по нынешним временам вкус далеко не главный признак такового, скорее, наоборот, не случайно Теллер не относился к числу особенно преуспевавших живописцев, возможно, для преуспеяния в постмодернистском мире его вкус был слишком тонок… Собственно, он не был и живописцем, Теллер рисовал тушью и делал прекрасные, в нежнейших тонах, акварели, одна из которых висела в квартире супругов Кару на почетном месте над комодом.

Близкой дружбы между Калевом и Матсом не было, наверно, из-за великоватой