Трое из офиса. Иногда они возвращаются

Валера Нематрос

Если вы надеялись никогда больше о них ничего не слышать – вам это не удалось. Трое неугомонных друзей возвращаются, чтоб сделать больно вашей тонкой душевной организации. Краснейте от стыда, ухахатывайтесь и живите долго. Содержит нецензурную брань.

Сентябрь

– Я хочу пописать, – заявила Алёна.

Никогда такого не было, и вот опять.

Антон Сергеевич надавил на кнопку стеклоподъемника, и с пассажирской стороны в салон Панамеры ворвался поток воздуха. Волосы Алены растрепались.

– Давай, – с каменным лицом произнес Антон, сдерживая улыбку. Представил, как на скорости сто сорок Алена, раскорячившись, высунет свой пельмень в окно и оросит… ну, что-нибудь оросит.

– С ума сошел? – недоуменно посмотрела на него Алёна. Сентябрь выдался солнечным, и она ехала в своих ебучих Рэй-Бэнах.

– Значит так хочешь, – подвел итог Антон Сергеевич и поднял стекло. Они неслись по ближнему подъезду к Керченскому мосту, и впереди их ждал отпуск длиной в три прекрасных недели. Если эта капризная поссыкуха, конечно, не испортит его. То ли дело неприхотливая Маринка, которая спала на заднем сиденье.

Антон Сергеевич в своей конторе не терпел демократии и вольностей, а любил дисциплину и спрашивал со своих заместителей жёстко и требовательно. Можно даже сказать, трахал. «Ебал, как скотов» – сказал бы на это его взводный из далекого и романтичного периода жизни.

Собственно, Алёна Николаевна и Марина Викторовна и были его заместителями, без которых он даже в отпуске был, как без рук. Или без ртов. Или… в общем чувствовал себя некомфортно.

– Ладно, щяс найдем, – сменил гнев на милость Антон.

Впереди показался мост, а перед ним стационарный пост ДПС.

– У этих гавриков точно есть, где поссать, – кивнул в сторону поста Антон. Сбросил скорость, и медленно подкатился к сотруднику правопорядка, удивленно наблюдавшему за самопроизвольно останавливающейся Панамерой.

– Извините, уважаемый, – дипломатично начал Антон, – а нет ли у вас места, где ребенку пописать можно?

– И покакать, – подала голос с заднего сиденья Маринка.

Полицай медленно обвел взглядом салон автомобиля, возможно, в поисках ребенка, и презрительно выдавил:

– Вы для начала с проезжей части уберите автомобиль.

Меньше всего в этом Антону Сергеевичу понравилось «для начала». Ему уже не хотелось никакого продолжения, и он мысленно обругал Марину. Как тут блядь съехать с проезжей части, если вся обочина в грузовиках, ожидающих весового контроля.

Проехал чуть вперед.

– Старший лейтенант Лупа, – представился подошедший к ним полицай, причем звание он произнес громко, а фамилию не очень.

– Захар Андреевич? – спросил Антон.

– Никола Кузьмич, – отрезал полицай, – будьте добры ваши документы!

Антон подал ему заботливо подготовленные водительское и свидетельство.

– Страховка есть? – промычал старший лейтенант Лупа, изучив представленный комплект из двух документов.

– Я для страховки этих двух вожу, – попытался пошутить Антон Сергеевич, кивнув на Маринку с Аленой, вылезавших из машины.

– Чё? – уточнил Лупа.

Оценив запущенность случая, Антон полез в бардачок и вытащил страховку. Лупа и рад был бы внимательно ее изучить, но Алена с Маринкой как раз прошли мимо него, направляясь пописать и покакать. Обе были в коротких шортах, и обеих хотелось трахнуть прямо на капоте.

– Угу, – буркнул Лупа, одним глазом изучая полис, а вторым – жопы.

Вернул страховку Антону.

– А это чё у вас? – Лупа ткнул жезлом в сетку на магнитах, заменяющую тонировку, – обзора нет. Пятьсот рублей.

Антон Сергеевич снял сетку и бросил на заднее сиденье.

– Демонтаж на месте.

– Демон чё? – переспросил Лупа.

– Демонтаж, – повторил Антон.

– Чё ты козлишься? – перешел к серьезному разговору полицай, – пятьсот рублей жалко?

Антон решил не отвечать на провокационный вопрос. Для этого надоедливого долговязого сотрудника правопорядка ему было жалко абсолютно любую сумму. Даже потраченного времени становилось немного жаль.

– Можно ехать? – выждав паузу, спросил Антон.

– Угу, – вновь буркнул Лупа, и показал жезлом на отстойник, – вон туда.

– А нахуй туда? – диплом