Я. Ты. Мы.Они

Алиса Евстигнеева

Мы прошли вместе через все трудности и запоролись на спокойной жизни. Это было так легко нуждаться друг в друге, когда весь мир был против нас, когда земля горела под ногами. И совершенно невозможно ужиться в «мирное» время. Повстречавшись однажды будучи ещё детьми, мы так и не сумели узнать, что значит каждый из нас по отдельности. Как понять кто есть Я? И что значишь для меня ТЫ? Как снова стать МЫ? И не навредить никому, ведь теперь есть ещё и ОНИ.

Часть 1. Глава 1.

Сначала была ярость. И злость. Много-много злости… Металась по спальне, хватала вещи, кидала на пол, разбила лампу, свернула постель… Сама не понимала, что делаю. В голове кавардак, сердце разрывается от тяжести, а тело как натянутая тетива. Но слёз не было.

А потом как по щелчку навалилось такое отчаянье, что даже на ногах стоять не смогла. Так и рухнула в кучу на полу. И рыдала, рыдала, рыдала… Делала вдох и опять рыдала. В конце концов то ли уснула, то ли просто в забытье впала… А главное, думать ни о чём не могла, так и лежала на скомканном одеяле и смотрела невидящим взглядом в потолок.

Уже утром стала различать звуки, цвета. А двигаться не могла. Лежала и заставляла себя дышать. Почему-то это казалось безумно важным – правильно дышать. Боялась, что если вдруг собьюсь хоть на один вдох-выдох, то больше не смогу… Вообще ничего.

В часов восемь утра поскреблись в дверь. Сначала тихо. Затем настойчивей. Затем раздались голоса, которые тут же пропали – кто-то отогнал детей от двери спальни. Дети. Мысль пришла в голову как удар молнии, я даже застонала. Ещё же дети. Им же что-то тоже надо сказать. Нет не так, к ним же просто надо выйти для начала. А как это сделать, если мать вконец сошла с ума, и даже не знает, как правильно дышать?

Минут через 20 поскреблись снова. К тому времени я уже смогла сесть на пол, но руки и ноги всё равно казались чужими. Опять были голоса за дверью, но слов я всё ещё не понимала. И вновь тишина.

Когда в следующий раз за дверью вновь появились признаки жизни, я уже умылась и кое-как пыталась собрать разбросанные по комнате вещи, но всё было в осколках лампы, поэтому получалось плохо. Чудо, что не порезалась. Стук, второй, третий. А потом уже голос с еле уловимым акцентом спросил меня:

– Сань, ты там живая?

Всё понятно, выбрали самого дипломатичного.

– Да, сейчас выйду, – собственный голос был хриплый и совсем чужой. Но хоть говорить могла, и то хорошо.

За дверью помолчали. Но потом Дамир всё-таки решил уточнить:

– Уверена?

– Уверена, – солгала я. Дам ещё какое-то время постоял под дверью, хотя, судя по сопению и шарканью ногами, они там все были. Я обречённо посмотрела на своё отражение в зеркале: глаза красные, нос распух, веки отекли, зато сама вся какая-то серая, осунувшаяся. Краситься не стала, только волосы расчесала, чтобы уж совсем Бабой-Ягой не выглядеть. Сделала шаг к двери и замерла. Вроде как и боялась выходить, а вроде как и всё равно было, на чувства особых сил не оставалось. Нажала на дверную ручку, потянула дверь на себя и сразу же увидела хмурое лицо Стаса. Захотелось захлопнуть дверь обратно, рука уже дернулась, только Стас ногу успел поставить между дверью и косяком.

– Мать, не дури.

Я смотрела Стасу в лицо и видела в нем Сашку. Тот же чуб, тот же контур лица, вот только взгляд не отцовский… А какой-то его собственный. Тут же почувствовала, как кто-то меня обнимает, опустив взгляд вниз, увидела две головы со светлыми макушками. Вика уткнулась лицом мне в живот, Кристина же наоборот разглядывала меня, задрав головёшку кверху. И как только смогли протиснуться в комнату?

Стас до конца открыл дверь, и я уже увидела всех. Рядом со Стасом стоял Дамир, весь такой спокойный и невозмутимый. Чуть в стороне от них долговязый Ромка, упёр руки в бока и недовольно шаркает ногой. За спинами ребят обнаружился Кирюха, то ли прятался, то ли просто не знал, что делать. Я погладила девочек по головам, посмотрела на мальчишек и с какой-то обреченностью сказала:

– Всё будет хорошо.

Следующие три ночи дети спали со мной. Сначала пришли девочки, а потом появился Кирилл. Видимо, чтобы