Мы однопланетяне!

Сергей Николаевич Ярчук

После автокатастрофы двадцатилетнему Даниилу Вишнякову удаётся сберечь только мозг. Но ему невероятно везёт – фирма, производящая искусственные тела, предлагает ему в кредит обзавестись новым вместилищем души. Сохранив жизнь, но оказавшись в финансовой кабале, он вынужден работать рекламным агентом и расхваливать новейшие биотела. Его клиенты – лежащие в заморозке безнадёжные больные, сознание которых бодрствует в виртуальной реальности. Они доставляют Даниилу немало хлопот: от банальной жадности до серии загадочных смертей. Но ему на выручку неожиданно приходят представители иной цивилизации, параллельно существующей на Земле. Новые друзья открывают молодому человеку страшную, сокрытую от него, реальность – привычное ему человечество давно угасло, а на планете царит кошмар общества всеобщего копирования. И Даниил решает во что бы то ни стало спасти последних представителей старого мира. Произведение может заинтересовать предложенной идеей реализации апокалипсиса, взаимодействием человека с представителями негуманоидной цивилизации.

Часть первая. Рекламный агент

Глава 1. Оригинал и копии

Тяжёлые свинцовые тучи нависли над городом. Угрюмые, мрачные и беспросветные. Они могли кого угодно вогнать в тоску. Но траурные ряды серых бетонных коробок справились бы с этим куда быстрее. Словно выбившись из сил, ветер лишь изредка отваживался хлестнуть по стёклам несколькими ледяными каплями. Он не кидался уличным мусором, не срывал со стен афиши, не терзал знамёна и не крал у детей воздушных шариков. В городе уже давно не было ни того, ни другого, ни третьего. Лишь уходящие вдаль бесконечные ряды безликих строений. В какой-то момент, будто почувствовав себя живым, вихрь загудел, завыл, заревел, переполняясь злобой на убивших город людей. Но разбившись о несокрушимое стекло, бессильно развеялся…

Стоявший у окна человек вздрогнул, затем неторопливо опустил жалюзи и уселся в гладкое пластиковое кресло. Убранство комнаты было под стать городскому пейзажу – голые унылые стены, тёмный, начищенный до зеркального блеска пол, диван черной литой пластмассы и несколько таких же кресел. Больше в помещении ничего не было.

Человек был немолод. И хотя короткая стрижка сверкала серебром седины, но стариком его назвать было нельзя. Щегольские, изготовленные на заказ много лет назад туфли сияли полировкой, а отглаженный серый костюм превосходно скрывал недостатки тощей угловатой фигуры.

Веки устало опустились, а нервно подрагивающие пальцы в который раз поддёрнули белоснежные манжеты сорочки. Человека снедало беспокойство. Ему не досаждал дефицит красок жизни. Какая-либо нужда в этом давно отсутствовала в душах обитателей странного города. Не требовались ему и развлечения. Даже наслаждение пищей было за гранью его потребностей. Но ему было плохо. И с каждой секундой становилось всё хуже. Медленно, но верно страх одиночества вползал в душу. “Чёрт! Если так продлится ещё несколько минут, я сойду с ума!” В своих мыслях человек лукавил. На Земле никто не болел и не сходил с ума. Общество всеобщего копирования давно позабыло эти проблемы.

Внезапно дверь распахнулась, и в комнату ворвался точно такой же господин.

– Первый! Нужно срочно выделить ресурсы на нейтрализацию Вероники. Немедленно!

Человек бросил на вошедшего удивлённый взгляд, после чего отвернулся, огорчённо выдохнул и вновь медленно закрыл глаза. Но всё же удостоил ответом:

– Двадцать четвёртый, ты же моя образцовая копия…

– Так точно!

– Почему же в эмоциональном плане такие всплески? Почему тебя заботит какой-то внеклассовый гуманоид?

– Первый! Боюсь, мы сильно просчитались, позволив ей изготовить собственные копии.

– Сильно? – Первый нехотя открыл глаза, – В чём это выражается? В том, что её клоны начали убивать? Чепуха! В наше время само понятие жизни совершенно обесценилось. А про такие пустяки как убийство и смерть вообще говорить не стоит.

– Великий магистр так не думает.

– Что?! Как ты можешь знать, что думает Великий магистр?

– Виноват! Но Его Святейшество крайне недоволен фактом гибели двух собственных копий.

– Неужели? – П