Первая часть романа «Неандерталец»:

    «НЕАНДЕРТАЛЬЦА ИЩУ…»

***

Слоны и мамонты.

***

Неандертальцы говорили медленно…

***

Неандертальца ищу…

***

В последнее время стал замечать: хожу по улицам, еду в метро – высматриваю неандертальца…

О, я хорошо научился отличать его от кроманьонца. Черты его, почти неуловимо отличные от большинства современных двуногих, дикое и притягательное благородство этих черт – глубоко скрытое благородство, могущество духа его, вот что меня влечёт в моих поисках!..

***

Неандертальцы любили холод. Теперь любят тепло. Кроманьонцы. Но оно живёт на других континентах. В России не живёт.

Холодно в России… останки ледника, однако…

Мамонты здесь обитают, а не бритые слоны-скинхеды. Подумать только, в России вечная мерзлота – на две трети всего огромного пространства! И кто же здесь живёт? А – Русские…

А кто они такие? Ну, пожалуй, об этом книга. В сущности, она, конечно, о неандертальцах. О великанах, о детях… о русских.

***

Изменённое сознание (остранённое) – признак Неандертальца. Родовой, а не психо-физиологический признак. «Тронутый» (чем-то свыше), но не свихнувшийся…

***

Неандертальцы не погибли. Просто ушли… вошли в иное измерение.

Но они – здесь. Знаю…

***

Нет, совсем плохого о кроманьонцах не скажу. Да особо плохого и нет, но – жиже они, жиже… умнее, подлее, и – гораздо, гораздо гармоничнее, гибче по отношению к постоянно деформирующемуся миру…

Ах ты, Господи… кроманьонец… кто ты?

Как о тебе сказать понежнее?

Может быть, так – Провонявший корвалолом?..

***

Нет, кроманьонцы не истребляли неандертальцев, как более ловкие и слабые твари обычно истребляют сильных и неуклюжих. Враньё. Теперь, когда найдены древнейшие стоянки и пещеры неандертальцев (почти по соседству со стоянками кроманьонцев той же поры), их наскальные рисунки охрой и даже остатки их диковинной письменности, стало ясно, что вовсе они не враждовали между собою. Просто жили наособицу.

***

Разные уклады, разнящяяся внешность, структура психики, нравственных основ – всё было разным. И не надо вместе! Лучше – каждый отдельно. Они это хорошо понимали и не враждовали, просто жили на раздельных территориях. Но генотип-то у тех и других одинаков, набор хромосом также…

***

Скажу малокомфортное: неандертальцы наши прародичи. Учёные этого так уж впрямую ещё не утверждают. А мне и не надо, всё равно «утвердят», знаю. Хорошо хоть, обнародовали научный факт, который уже просто неприлично было скрывать. – Анализ ДНК неандертальцев показал: из ста процентов генома современного евразийца (кроманьонца по сути) что-то в пределах четырёх-шести процентов идентичны неандертальцу.

Что интересно, геном негроида совершенно иной – там нет этих процентов. Вот он где, водораздел Евразии и Африки: неандертальцы жили на наших территориях! Мы их потомки, дальние-дальние родичи…

***

И, конечно, если возникали у тех или других племён «демографические проблемы», действовали по принципу взаимовыручки.

Чего не выручить соседа?

***

Подозреваю, что и великие любовные трагедии случались. И вылись, и мычались первобытные эти трагедии певцами любви на голых ветрах, среди гулких скал, в глубинах пещер, и слушали их потрясённые соплеменники, и проливали слёзы, но… помочь ничем не могли. У каждого – судьба своя, свой путь.

Это тайна, которую ещё предстоит разгадать, тайна двух параллельных миров, тайна их взаимной любви, незнаемой ныне…

***

Зуб и Капелька

…Зуб укутал мохнатыми, тёплыми кусками мамонтовой шкуры детей и уложил спать в дальнем, самом тёплом углу пещеры. Подвинул выкорчеванный пень, уже порядочно обгоревший с одной стороны, поближе к огню, дотлевавшему в середине жилища. Направил потоки дыма деревянными заслонами в аккуратно продолбленное отверстие каменного свода пещеры. И только после этого раздвинул плотно сплетённую из толстого хвоща колючую занавесь, надёжно прикрывавшую овальное и почти незаметное за ней устье пещеры.

Зуб вышел за добычей.

Тяжёлое солнце ударило по глазам после полумрака пещеры. Ещё бы, лишь тлеющее мерцание никогда не гаснувшего огонька освещало его жилище, а здесь, на резком свету и просторе, З