Кто срубил «священную маслину»?

Иван Аврамов

В Древних Афинах (V век до н. э.) совершено неслыханное святотатство: кто-то ночью срубил “священную маслину”, находящуюся под опекой полиса, – ведь ее прародительницей была та самая олива, которая произросла из копья, воткнутого в землю на Акрополе богиней Афиной, выигравшей спор с могущественным Посейдоном за право обладания Аттикой. Рядом с поверженной святыней найден бездыханным добропорядочный афинянин Клеофонт – кажется, нечестивец вдобавок ко всему еще и убийца? Несколькими днями ранее горожан ошеломило известие о беспримерном кощунстве – безлунной ночью, затаившись на Акрополе, некто взломал дверь сокровищницы Парфенона и похитил бронзовое изображение первого божественного царя Аттики Кекропа. Есть ли какая-то связь между этими преступлениями? Почему от руки злодея вскоре падет еще и раб Клеофонта Закхей? Кто этот таинственный убийца? Что движет тем святотатцем, который не страшится гнева богов Олимпа? На все эти вопросы пытается найти ответы самодеятельный сыщик, земледелец и отважный воин Фокион… Повесть, предлагаемая читателю, построена по современной классической схеме: преступление – расследование – наказание, однако сугубо на античном материале. Возможно, в литературе это первая попытка создать именно такой античный детектив.

Иван Аврамов

КТО СРУБИЛ «СВЯЩЕННУЮ МАСЛИНУ»?

Античный детектив

ГЛАВА I

«Священная маслина» бездыханно лежала на рыжеватой, как песок в пустыне, каменистой земле, откликаясь лишь порывам ветра шелестом продолговатых узких листьев; сплошная сизоватая зелень их вдруг открывалась серебристой изнанкой, и тогда дерево казалось точно выкованным из благородного металла, добытого в рудниках Лавриона.

Старая красавица, лет четыреста ей, если не больше, смотрела в небо белыми крохотными, уже незрячими глазками цветков. На дворе стояла весна, и можно было только догадываться, какой обильный урожай собрали бы здесь осенью, с наступлением теплого и ласкового боэдромиона[1 - Боэдромион – согласно древнегреческому календарю, сентябрь-октябрь (Здесь и далее примечания автора).].

Пожалуй, единственная примета того, что дерево еще не исторгло последний остаток жизненных сил, был душистый запах, витавший в воздухе – так в это время благоухают оливковые рощи и сады.

Но «священная маслина» всегда оставалась тут в гордом одиночестве. Окружье радиусом в тридцать ступней Геракла[2 - Стадий греческий – это расстояние в 600 ступней Геракла. Как гласит предание, именно столько шагов сделал Геракл с момента, как первые солнечные лучи появились над холмом Крона в Олимпии и до того, как солнце поднялось над землей. Аттический стадий равнялся 177, 6 метра.] (собственность города, переданная арендатору) являло собой голую, усеянную лишь каменьями, землю, где ничто не произрастало – ни виноград, ни ягодные кусты, ни лук с чесноком, ни зеленый сладкий перец. Дерево значилось в списках Ареопага[3 - Ареопаг – орган государственной власти в Древних Афинах.], который раз в месяц отряжал доверенных людей для осмотра святыни, и раз в год – целую комиссию ревизоров. Никаких претензий к владельцу этого поместья Клеофонту никогда не возникало – он ревностно оберегал находящуюся под государственной опекой оливу, лелеял ее, как малое дитя. Еще бы! Ведь ее прародительницей была та самая маслина, которая произросла из копья, воткнутого в землю на Акрополе богиней Афиной, выигравшей спор с могущественным Посейдоном за право обладания Аттикой.

Весть о неслыханном святотатстве в мгновение ока облетело округу, и к поверженному символу полиса во множестве стекался народ. Люди стояли в полном молчании, изредка лишь из чьих-то уст тихо вырывалось:

– Всемогущий Зевс непременно покарает нечестивца!

– А может, тот был не один? Может, их было несколько?

– Кто бы это ни был, он обязательно предстанет перед судом!

– И ответит не только за это немыслимое кощунство, а и за смерть добропорядочного Клеофонта!

– Замечательного гражданина, который никогда не уклонялся ни от одной повинности, исправно исполнял литургии, щедро жертвовал на праздники.

– Это уж точно. Ни одна хорегия или гимнас