«О мама, как я рад тебе!» – воскликнул мальчик восьми лет от роду; он соскочил с постели и побежал на встречу к матери. Распахнулись тяжеловесные двери и мать вошла в покои сына и шла к нему с улыбкой на устах. «Расскажи мне одну из твоих дивных историй, от них я вижу радужные сны! Ведь правда, ты не откажешь мне?» – в нетерпеливом ожидании спрашивал мальчик. А мать пришла проведать сына и уложить его ко сну. «О сын мой – зеница моего ока и покой моей души, когда я отказывала тебе в подобном деле? – отвечала ему мать, и мягко села на край ложа ребенка, а ребенок прилег рядом, и она заботливо укутала его одеялом и продолжила говорить. – Сегодняшней ночью, в полную луну я поведаю тебе сказку о странствиях четверых верных друзей, равных и близких друг другу, где трое из них были мужского пола и одна – женского, и все они были твоих лет, но жили в отличном от нас мире, временах и нравах.

И жили они в цветущем городе в тысячи домов, он лежал у подножья горы, стремительно рос и умножался. И в свободный день жители города стекались со всех его концов (а по обычаю было заведено: два свободных дня в семь дней, а в остальные пять – жители усердно трудились), и они заполняли чудесный парк, что был устроен на холме; а в нем ученой мыслью были созданы машины для развлечения людей – невероятные качели, высотой достигавшие облаков, и причудливые изобретения, что терзали ум и держали обманом глаза. И в этом парке можно было свободно гулять по тропам между красиво посаженными кустами и отдохнуть, уединиться в прохладе теней, среди деревьев и под их ветвями, а также угоститься вкусностями местных поваров.

И в один из дней, когда лето близилось к концу, но уходить не торопилось, и солнце стояло высоко в небе и ярко светило, а земля в упоении грелась под ее лучами, среди посетителей парка оказались и наши герои-путники. И один из них – мальчик с ясными глазами, звали его Ануар, шел по тропе; мимо него шли люди парами и толпами, а он шел один. И в нем звучали слова, казалось бы, чужие и путали мысли; Ануар слушал их и молчал, ни проронив ни слова вслух:

Вот я иду, поглощен и весь в себе.

Наверняка, можно задуматься глубоко,

Но на глубине то ли пусто, то ли все одно и грустно оттого.

Нужна ли мне зорящая грусть?

Опустошает грудь мою, и мокнут глаза,

Стыдливо и от слабости я прячу их от глаз чужих, и сохнут они.

Нет, я не готов остаться один и не желаю в ее омут окунаться.

Но словно перетянутая струна мысль оборвалась, когда его взгляд плавно перешел и резко застыл на встречных. Ануар остановился и стал внимательно наблюдать за таким же мальчиком как он и таких же лет; а тот упрямился перед матерью, она стояла рядом и терпеливо пыталась убедить его в чем-то, успокоить его чувства и угомонить желание. Ануар же смотрел на них и запоминал для себя, как мать нежно гладит рукой по волосам своего ребенка. А ребенок продолжал недовольно хмурить брови и, судя по лицу, собирался зареветь. Но мать долго противиться не может и, как обычно, потакая ему, соглашается и с улыбкой говорит: «Хорошо, будь по-твоему». Ануар задумался на мгновение и промолвил в душе:

Везенье ли?

С подобным везеньем

кто-то легко обращается с пренебрежением.

Как ты пресыщен,

и тебе уж не видно

какое счастье рядом с тобой стоит.

Что тебе надобно?

Ты лишь кривишь гримасы,

ты еще мал и все еще мил.

Что нужно тебе (мне),

что смотришь так робея

и не отводишь взгляд?

А в это время издалека к нему шел друг, имя его Сергей, и каждый шаг он ступал бойко, широко размахивал руками и, подойдя ближе, позвал Ануара сильным голосом: «Ануар, чего ты встал, как вкопанный?!» Ануар обернулся в его сторону и ответил: «За… задумался что-то». А Сергей – светлый, с улыбкой шел ему на встречу, солнечные лучи играли, в золото окрашивая русый цвет его волос; он мигом вырвал друга из затянувшихся переживаний и увлек за собой; настроение менялось, когда друзья сходились вместе. «Пойдем отсюда и найдем Али и Жанну, – сказал Сергей и продолжил, – уверен, что Али должен быть где-то там!» Он указал пальцем на то место, где собрались люди и были с душой вовлечены в игры