Мой Лерой
Кати Беяз
Пять тысяч лет назад человечество погибло. Группа ученых наблюдала за смертью планеты с лунной станции из обустроенного убежища, снабженного всем необходимым для жизни. Сто пятьдесят лет назад лунные ресурсы закончились, и люди, разбившись на группы, вернулись на сильно изменившуюся Землю. Ленна появилась на свет уже на родной человечеству планете, но все еще в чужом и враждебном мире. Не имея возможности покинуть долину посреди пустоши, укрытую от смертоносных ураганов, девушка мечтает когда-нибудь увидеть мир. Ей хочется узнать о последних десятилетиях жизни Земли, история которых оказалась полностью стерта. Девушка, чувствуя незримую связь прошлого и будущего, решается на археологические раскопки, стараясь выйти из замкнутого круга выживания. Но что она найдет в толще земли? Немые камни, подлинную историю прошлого или свою любовь?
Ты можешь улететь, тебя я не увижу больше,
Но что моё, останется со мной!
И с губ моих ты поцелуй стереть не сможешь,
На сердце зачеркнуть не сможешь «Мой Лерой!»
* * *
Моя мама никогда не желала мне такой участи.
– Что это за работа – копаться всю жизнь в земле? – возмущалась она.
– Разве тебе не интересно, что скрывает эта толща?
– Нисколечки! – уверенно твердила она.
– Как ты можешь быть такой …, – я не нашла нужного слова, чтоб не обидеть ее. – Ты, как и все они! Вам, что, правда, совсем безразлично, чем эти люди дышали?!
Она подошла к окну и взглянула на причудливые пики гор, разбросанные по долине.
– Надеюсь, мы никогда больше не узнаем, чем они дышали…
Глава 1
Воскресенье
Долина наполнилась теплым пудровым светом. Мой сон всегда был чутким, и от самых первых петушиных криков я неизменно просыпалась. Бирюзовая дымка окутала одиночные горы с острыми набалдашниками – отличительный пейзаж моей родины –долины Гардокки. В приятной полудреме я прилегла на низкую кушетку у выбитого в скале окна. Этот новый сорт кофе был терпким, как я люблю, и бодрил гораздо больше прежних опытных образцов Франциско.
***
– Ленна, только представь, они пили кофе с содержанием кофеина в десять раз больше допустимого законом!
Я опустилась на каменную скамейку среди тонких лиан взращенных Франциско деревьев.
– Как такое может быть? Они, что не знали, чем это грозит?
Мой друг биолог поднял толстые очки и вытер усталые глаза.
– Они просто не хотели знать.
– Но повышенная выработка дофамина так изнурительна для нейронов! – возмутилась я.
– Как и в любых делах с наркотиками! Пока они легализированы, их репутацию будут тщательно оберегать.
Очередное разочарование. Я глубоко вздохнула. Франциско увидел мои переживания и сменил тему.
– Как твои раскопки?
– Мы копаем шахты, как будут готовы, примемся за первый слой, – сухо ответила я.
Мой друг почесал затылок в гуще чуть тронутых сединой кучерявых волос.
– Тебе кто-нибудь помогает из влиятельных?
Наш экобиолог не зря переживал за меня. Я не смогла добиться поддержки правящей касты долины. Собрав лишь небольшую группу студентов-энтузиастов, я поняла, что даже они не горели желанием копаться в прошлом. Но эти ребята хотя бы не испытывали к нашим предкам отвращения, подобно всем остальным.
– Спасибо, что способен выслушать меня, – коснулась я его рук, – не убегаешь и не закрываешь уши.
***
Я знала – он любит комплименты. Мне самой было крайне приятно время от времени засыпать Франциско похвалой и благодарностью. Именно поэтому у меня сейчас имелся этот бесподобный образец нового практически бескофеинового кофе.
Солнце ярким диском озарило Гардокки. Сотни километров в диаметре этот каменный бассейн окружала высокая горная система с неизменно ровным плато. Ярые ветра вымели отсюда легкие породы, оставив лишь столбы твердых скал, искусно преображенных миллионами лет. Они, словно завсегдатые стражи украшали пейзаж долины дни и ночи. Зимой они покрывались пышным снегом, а летом обжигались ярым светилом, но, несмотря на суровую погоду здешних мест, никогда не покидали свой дозор.
В дверь постучали.
«Не приложу ума, кто мог прийти в столь ранний час».
На пороге лежал букет леопольдов – ярких синих цветов из горного