Эксперимент

Георгий Константинович Ячменев

Я пишу эти строки в возрасте двадцати лет. Само произведение задумывается не как автобиография. Это не попытка показать полноту моей жизни и ценность скопленного опыта за тот, как многим может показаться, малый промежуток жизни. Как раз наоборот. Переживаний, каких-то общественных и исторических явлений я совершенно не пережил. Можно сказать, до нынешних лет, жизнь моя протекала вполне себе размеренно. Существует какой-то невежественный стереотип о том, что если человеку нужно написать что-то стоящее, то ему обязательно нужно пережить нечто грандиозное и по-настоящему захватывающее. Ведь любое слово будет отражением пережитых впечатлений и ярких переживаний. Однако, что можно написать тому, кто проживает весьма спокойную, без всякой суеты жизнь? Не знаю, получится ли у меня разрушить этот шаблон, но хочется не просто сказать, а, в сущности, скорее и доказать, что, когда у человека всё складывается очень даже безмятежно, он способен пережить приключение, ничуть не уступающее тем, по которым пишутся «блистательные» романы. Ориентиром же такового вот «спокойного» путешествия станет какая-то мечта – истина в последней инстанции. Искание истины всегда было путём куда более тернистым, где тернии – сам человек. Истиной можно назвать что угодно, даже кого угодно, но себя самого – до боли опасно. Никто не знает нас лучше, кроме нас же самих и как в таком случае спрашивается обозначать себя тем великим абсолютом в роли истины? Если же решиться поставить себя в одну линию с истиной, то появляется непростая задача, заключающаяся в своеобразном очищении себя от грехов и пороков прошлого. Только отринув сотни, а то и тысячи паразитов, можно в итоге обнаружить то таинственное и хорошо спрятанное знание, которым оказывается наше подлинное «Я». Правда, на пути приближения к этому самому «Я» придётся избавиться от своего прошлого «Я», даже если оно – это вся наша прошлая жизнь. Отречься от всего, что только было в нашей жизни – вот тот апогей самосознания, подлинное приключение, случившееся со мной и о котором я хотел бы поведать.

Завещание

Вот и пришли времена, когда человек считается чуть ли не властителем всей природы. Какой-бы вызов нам не бросили, какое-бы испытание не поставили, мы спокойно справимся с ним в своих уютных «особняках», располагая валом шаблонов для преодоления любой из трудностей, стоит только верно выбрать требуемый инструмент. Никаких сложностей, просто бездумное использование уже всего преподнесённого на блюдечке, да с каёмочкой, отполированной тысячами учёных светил. А что толку от такой простоты, если сами мы продолжаем прозябать в невежестве? Чужие костыли до того срослись с нашим естеством, что подпорки уже перестали казаться чем-то отличным от тела. Эта сторонняя искусственность заменила собою конечности; благо, разум не так просто обменять, ибо если нечто схожее постигло бы и его, то навряд ли бы это строки увидели свет.

Оглянитесь люди! Магазины на каждом углу, аптеки и медицинские центры в пяти минутах ходьбы от дома, работа, способная быть столь безопасной и комфортной, что вместо активности, рабочее место скорее будет вгонять в дремоту. До того ведь хорошо живётся! Но нет во всём этом никакой жизни. Разве матери рождают детей в расслабленном умиротворении? Разве наши предки, ради так называемой жизни барахтались в молочных реках и упивались кисельными морями? Нет, они в поте лица трудились, воевали и никогда не останавливались на достигнутом, а всё потому, что понимали – понимали ту простую суть, которую сейчас не может уловить весь человеческий род: жизнь – это что-то вечно незавершённое, никогда не способное стать по настоящему обузданным. Всё ныне творящееся, весь мировой процесс – игра в существование, суррогат жизни, жалкий аналог, пытающийся выдать слепость за зоркость. Жизнь ощутима там, где идёт борьба, принимается вызов, ведётся жестокая игра, но её правила не должны отыгрываться по уже известным шаблонам, стоит чуть-чуть, но внести частицу себя, так тут же всё окрасится яркими красками чувства какой-то новизны. Среди этих воззрений и кроется ответ