Рваные души

Владимир Викторович Мороз

Художественно-историческое повествование о жизни русского офицера, волею судеб оказавшегося в центре грандиозных событий, коренным образом изменивших историю некогда великой Российской империи. Первая мировая война, революция, Гражданская война – вот те великие вехи, через которые пришлось пройти главному герою, пытавшемуся не только сохранить свою душу, но и пронести сквозь все испытания настоящую, сильную, красивую, пусть и грешную любовь.

Владимир Мороз

Рваные души

Всем пропавшим в смутное время посвящается…

Этьен снова увидел ее в этот дождливый парижский день, когда низкое серое небо окутывает вершину возвышающейся над городом башни. И кажется, что эта башня сама задерживает, цепляет своей остротой свинцовые тучи, не давая им уйти из города. Еще с утра моросил мелкий противный дождик, с севера дул промозглый ветер. В такую погоду даже не хотелось выходить из дома, не говоря уже о прогулке по городу. Малочисленные прохожие жались к стенам домов, надеясь там найти укрытие от мелких всепроникающих холодных капель. А она сидела на скамейке под небольшим зонтиком, и даже отсюда, через толстые окна кондитерской старого Бурже, было видно, что она вся промокла.

– Опять она там сидит, эта сумасшедшая, – проворчал старый Бурже. Это был старик лет шестидесяти. Полноват, как и любые кондитерщики, с практически лысой головой, обрюзгшим лицом и маленькими карими глазами, посаженными под седыми бровями. И к тому же ужасный ворчун, хотя такое количество сладкого должно было сделать его за эти годы добрее. А может быть, он так скучал по своей недавно умершей жене Луизе, что мир потерял для него все краски и он стал только обижаться на него, считая, что это несправедливо – умереть позже жены. Соседи говорили, что смерть жены сильно изменила старика. Когда-то он был веселым болтуном с пышной курчавой шевелюрой, который постоянно надоедал Луизе своими разговорами ни о чем. Она делала вид, что сердится, Бурже тогда замолкал, пытаясь припомнить, не ляпнул ли он что-то обидное, заставившее его любимую супругу обидеться. Через некоторое время Луиза подходила сзади и ласково обнимала своего не в меру разговорчивого мужа за плечи, прижимаясь к нему. Бурже понимал, что прощен, ласково улыбался ей и снова начинал болтать без умолку. Так повторялось каждый день много-много лет.

Эта старая кондитерская лавка как будто бы существовала здесь всегда. Даже старый Бурже уже не помнил, кто из его предков первый открыл ее. И никакие потрясения, ни войны, ни революции не смогли помешать распространяться этому чудесному запаху утренних круассанов. И жители близлежащих домов были уверены, что пока их будит этот запах – в стране ничего совсем страшного не произойдет. Кондитерская Бурже, сама того не желая, стала символом спокойствия целого парижского квартала.

Можно сказать, что Луиза и Бурже являлись примером идеальной семьи, на которую хотели быть похожи многие. Оба очень любили своего единственного сына – Жерара, но их кровиночка Жерар сгинул в кровавой мясорубке где-то под Верденом. Это произошло в марте 1916 года, как раз в тот момент, когда русские нанесли свой отвлекающий удар около озера Нарочь в Белоруссии, и стало казаться, что самое страшное для французской армии уже позади и вот-вот станет легче. Об этом с надеждой писали все парижские газеты. Бурже и Луизе тогда показалось, что пройдет немного времени и их Жерар вернется. Бурже даже пытался на карте отыскать эту эту область Российской империи с таким необычным названием: Белая Русь и то самое озеро, где таким странным образом косвенно могла решиться судьба целой войны, но так и не нашел.

Но потом наступление русских выдохлось, в воздухе опять запахло человеческим горем, перемалывающим дивизию за дивизией в этой бессмысленной войне. И в начале апреля, когда молодая трава уже подросла, каштаны раскинулись зелеными листьями, готовясь зацвести белоснежными душистыми свечами, в дом Бурже постучал почтальон, принесший ужасную весть о смерти сына. Бурже так и не мог отыскать его могилу, когда наконец-то закончилась эта проклятая война. Целый месяц он ез