Один день жизни

Дмитрий Волков

Один день жизни беспризорного мальчика в мире, заполненном злом и насилием.

Рассвет встретил мрачный разрушенный дом на окраине города. Старые трехэтажные дома готовились к сносу со дня на день. Но теплившаяся в них жизнь в лице маленького мальчика не подозревала об этом.

Малой проснулся от холода – его тонкое одеяло едва ли могло его согреть. Картонная коробка, на которой он спал, размокла и пахла сыростью. С потолка падали капли воды, что ускорило пробуждение мальчика.

Каждое утро, едва солнце касалось первыми лучами земли, Малой просыпался и шел в долину мусорных бачков. Это был его обычный день, и нужно было поторапливаться, чтобы успеть отхватить свой кусок еды.

Долина мусорных бачков, именуемая так местными бомжами и прочими отбросами общества, находилась на окраине города. Сюда со всех районов свозили мусор: из ресторанов, магазинов, рынков, жилых домов, промышленных предприятий, вокзалов, школ, детских садов и даже ваша пустая пачка сигарет и пивная бутылка могли определенно находиться там.

От дома до свалки Малой дошел за десять минут. Он уже издали заметил оживление, царившее в столь ранний час в долине. Это ругались старик со старухой. Старуха, одетая в лохмотья, больше похожая на Бабу Ягу из детских сказок, чем на человека, отбивалась палкой от деда. Она первая увидела пустые бутылки и имела полное право на них, но дедок смотрел на это с другой стороны. Он был проворнее старухи и первым подскочил к бутылкам. Потасовка грозила перерасти в ожесточенную драку, и Малой поспешил обойти их стороной: от греха подальше.

Вот бачки, посмотрим, что нашел Малой: гнилой банан, ничего половину можно съесть, он только сверху сгнил, а снизу еще вполне нормальный. Половина булки хлеба, почти что свежего. Малой отломил кусочек и съел, остальное засунул под куртку. Третий мусорный бачок преподнес Малому подарок, о котором он и не мечтал. Это были почти новые кроссовки. «Надо же, – подумал он – выкинуть такую вещь. Должно быть, хозяин кроссовок выкинул их по ошибке».

– Малой! – радостно орал оборванец, стоявшей на горе мусора.

Это был Корявый. Он не выговаривал букву «р» и вообще у него не хватало двух передних зубов.

Малой подошел поближе к нему и поздоровался:

– Привет, Корявый! Как улов?

– «Здолов»! Да ни «чё» так, пойдет.

– А у меня вот что – сказал Малой, показывая кроссовки.

Корявый так и раскрыл рот от удивления. Кроссовки в лучах утреннего солнца блестели как сандалии древнегреческих богов.

– Это же «клоссовки» «Наки»? Да, точно «Наки» – изумлялся Корявый. – И почти что новые. Вот это да!

– И размерчик как раз мой – говорил Малой.

– Но тебе нельзя в них ходить, ты, же знаешь – проговорил Корявый, осторожно оглядываясь по сторонам. – Если в них тебя увидит Глыба, то ты их больше не увидишь.

– Ты прав – вздохнул Малой.

– Но дай, дай мне их «помелить».

Корявый одел кроссовки и просто сиял от счастья. Он без конца бубнил себе под нос: «Наки», «Наки»; при этом приплясывал и даже пнул воображаемый футбольный мяч, и по его лицу можно было понять, что он попал в «девятку» воображаемых футбольных ворот.

– Ну, все, снимай их – проговорил Малой, – мне нужно их еще успеть спрятать до прихода Глыбы.

– «Беи» – разочарованно вздохнул Корявый и протянул кроссовки другу.

– Будешь конфетку? – спросил Корявый.

– Не, спасибо – ответил Малой. – У меня таких мусорных конфеток пруд-пруди, целый схрон завален.

– Это не «мусолные» конфетки.

– А какие же? Только не говори, что они свежие, и ты купил их в магазине.