Когда погаснет Солнце

МеРи Назари

Людям надоело враждовать и ожидать апокалипсис. На излете текущего века Россия преобразилась в Империю, несущую миру добро и свет. Благой экспансии препятствуют биологические, социальные и физические законы. Подруги знатных родов, оппонирующих друг другу, одна из которых дочь Императора, пытаются внести свой вклад в историю. Кажется, что они поставили перед собой неразрешимую задачу, но верная и трепетная дружба помогает им. Обе готовы на все, но лишь представительнице опальной фамилии ценой жизни удается разрешить самое главное препятствие к цели – физическую изолированность Солнечной системы.

Делькада

Шелковистые складки короткой туники мягко струятся по юному телу. Щеки пылают под стать отблескам ткани. Слаженные движения тренированного тела способны приворожить взгляд искушенного военачальника.

Легкий, но уважительный поклон.

– Ты звал, отец?

Климент I отложил меч в сторону, снял квадрошлем и обнажил руки для объятия.

– Белый цвет тебе к лицу, – сказал он, подставляя для поцелуя тщательно выбритую щеку, и не сдержал упрека: – Тебя снова долго искали, Муся.

– Прислали эрго-аспидистру, папа, с затененной стороны Меркурия. Она боится солнца. Поместила ее в бункер на Таганской.

Лоб дочери приник к отцовскому плечу.

– Как ты думаешь, папА, будет она теперь создавать энергию?..

– Все от солнца, – покачал головой отец. – Но в сталинский бункер?. Твоё самоуправство недальновидно, дочь. Недоброжелатель придаст ему политическую окраску.

– Повелеваю изъять экспонат. Немедленно.

Губки дочери надулись.

– Но папа…

«Никогда не оправдывайся», – прозвучали в голове слова фрейлины Беатрис. И дочь продолжила, но уже, согласно уроку, в жеманной манере и с наступательными нотками:

– А я приказываю – не зови меня больше Мусей.

Проведя рукой по плечу дочери, отец промолчал. В который раз подумал: «Алмаз!»—и не удержал вздоха: – «Как жаль, что она не мальчик – был бы хороший помощник в делах ратных и государственных!» – И – сразу – другая мысль: «Даже если это и алмаз…то как “обтачивать” девочку? Дипломатия невозможна без компромиссов…Нет-нет, я пасс». – Приправленные затаенной горечью мысли вытеснила спасительная мудрость: – «Может и правда, что не делается, то к лучшему?»

Он усадил дочь на канапе и присел рядом.

– Близится твое совершеннолетие. Ты уже знаешь, что ожидает тебя?

Брови девушки нырнули к переносице, но взлетевший боковой краешек одной спрятался под черным локоном, обличая любопытство. Смысл предстоящей беседы угадывался. Неужели то, чего она всеми силами стремилась отдалить, уже не за горами? Успокаивало отсутствие

Императрицы: не может же отец без матери…

Надежды не сбылись, и то, чего она опасалась, было озвучено. Не то, конечно, не то, чего хотела б она услышать от отца! Губы досадливо сжались. Похоже, в глазах родителей ей вечно суждено быть ребенком. И замужество тут не причем.

– Этот заика?.. – попыталась угадать она кандидата после оглашения отцовских планов.

Отец взял ее прохладную ладошку в свою – широкую и теплую, и удерживал несколько секунд. Она же выдернула руку и засунула в складки легкого шелка.

Что ж, его вина. Своенравную дочь выпестовал он, долгие годы не желая смириться с мыслью о том, что наследника династии не будет. Следует ли теперь удивляться качествам строптивого мальчишки, которые приобрела дочь?

– Георгий – неплохая партия, Мария.

Ага, Романовы. Слухи о возможной помолвке с бывшей царской фамилией давно муссировали во дворе все кому не лень.

Она скаламбурила:

– Я предпочла бы партию СОТ.

– Что это?

– Социальное Освоение Трапписта.

Брови сошлись у Императора.

Он встал и, запахнув плотнее халат, подошел к окну. Рубиновый луч на шпиле Спасской башни задержал его взор, концентрируя мысли.

Не спуская глаз со сверкающей звезды, Климент I вспоминал последнее донесения спецслужб Космоэкспансии и сравнивал с очерком «Wоrld-СМИ», предоставленного референтом для ознакомления.

«Хваленая дипломатия в очередной раз потерпела фиаско, – писал иноземный журналист. – На этот раз удалось совершить посадку без единой потери в космических кораблях и в