Алая лента

Люси Эдлингтон

Young Adult. Важные книги для молодёжи

«Алая лента» – лучший молодежный роман о Холокосте, который я когда-либо читал».

Роберт Иглстоун, профессор Института Холокоста при Лондонском университете.

Четырем разным девушкам было суждено встретиться на границе жизни и смерти, в концлагере Аушвиц-Биркенау.

Элла – целеустремленная талантливая юная портниха, которой удается благодаря своему мастерству выживать в лагере. Она шьет великолепные наряды для тех, кто ежечасно обрекает на смерть сотни тысяч безвинных людей. Девушка нашла убежище от беспощадной реальности в мире шелка, ножниц и булавок. Здесь одно-единственное платье может решить ее судьбу, даровав жизнь или, наоборот, ее отняв.

Роза – нежная сказочница и фантазерка. Девушка всегда готова поделиться своей скудной порцией еды с тем, кому она нужнее, и не боится наказания за помощь другим заключенным.

Марта – привилегированная заключенная, управляющая швейной мастерской. Она пойдет на все, чтобы остаться в живых.

Карла – одна из надзирательниц, для кого заключенные шьют платья.

Им никогда не бывать подругами, да и не каждой суждено выжить в Биркенау. Можно только подарить надежду, символом которой станет алая лента, украденная однажды из тюремного ателье…

Люси Эдлингтон

Алая лента

Памяти моей бабушки,

урожденной Э. Р. Уайлд,

и в знак благодарности той,

старинной Бетти

Жизнь наша – плач, но, веру сохранив,

В венце из роз бесстрашно мы готовы

Во тьму спуститься, – так мы говорим.

    Руперт Брук. Холм

Зеленый

Нас четверо: Элла, Роза, Марта и Карла.

В другой жизни мы все могли бы стать подругами.

Но только не в Биркенау.

Бежать в таких дурацких башмаках было очень трудно. Грязь под ногами была густой, как патока. Те же самые трудности испытывала и женщина, бежавшая впереди меня. Один ее башмак увяз, и ей пришлось остановиться. Это хорошо. Я очень хотела прибежать на место первой.

В какой из этих одинаковых построек, «блоков», находится место, которое мне нужно? Уточнять было не у кого. Остальные тоже мчались вперед, не разбирая дороги, похожие на стадо испуганных животных. Туда бежать? Нет, сюда. Вот оно, это место. Я резко остановилась, и бежавшая за мной женщина едва не врезалась в меня. Мы обе взглянули на здание. Да, это должно быть именно оно. Ну что, теперь осталось просто постучать? А мы не опоздали, нет?

О, только бы я не опоздала!

Я привстала на цыпочки и заглянула в маленькое, прорезанное высоко в двери окошечко, но ничего не увидела в нем, кроме своего собственного отражения. Я пощипала себя за щеки, чтобы они слегка порозовели, и пожалела, что не доросла еще до того, чтобы иметь свой огрызочек помадного карандаша.

Хорошо хоть мой заплывший глаз приоткрылся, хотя зеленовато-желтый синяк, конечно, все еще не сошел. Но зрение уже полностью восстановилось, и это самое главное. Синяк и все остальное хорошо прикрыли бы густые волосы, но что жалеть о том, чего нет?

– Мы опоздали? – хрипло спросила женщина. – Мой башмак остался в грязи.

Когда я постучала, дверь распахнулась так быстро, что мы с женщиной подскочили от неожиданности.

– Опаздываете, – резко сказала нам молодая женщина, пристально оглядывая нас. Я посмотрела на нее в ответ. За три недели вдали от дома я так и не научилась правильно унижаться, несмотря на то какой силы удары следовали за неповиновением. Эта девушка была ненамного старше меня и, казалось, целиком составлена из углов. Нос у нее был таким острым, что им можно было нарезать сыр. Я всегда любила сыр. И рассыпчатую салатную брынзу, и мягкий сливочный сыр, который так хорошо подходит для свежего хлеба, и даже тот странный, с зеленым пушком, который старики любят в крекерах…

– Хватит стоять! – Острое лицо девушки нахмурилось. – Идите внутрь! Вытрите ноги! Ничего руками не трогать!

И мы зашли. Я сделала это и оказалась в швейной мастерской, «Салоне верхней одежды». Кажется, это рай. Как только я услышала, что здесь есть работа, то сразу поняла, что должна получить ее, чего бы мне это ни стоило.

В мастерской я насчитала примерно два десятка голов, склонившихся над жужжащими швейными машинами.