Раскаты Грома

Искандер Лин

В параллельной вселенной при помощи генной инженерии учёные создают смертоносных мутантов. На объекте происходит авария и военные останавливают монстров ценой огромных человеческих жертв. В зону бедствия прибывает специальное подразделение «Раскат». Подразделение должно проникнуть на базу и добыть все данные об исследованиях, хранящихся на автономных серверах «Объекта 80». Путешествуя по территории объекта, чудом выжившие после операции бойцы находят различные улики, свидетельствующие о каком-то конфликте, происходившем незадолго до катастрофы. «Раскат 4» начинает сомневаться в правдивости данных об этой базе. Командир группы решает нарушить предписания и связывается по рации с остальными отрядами, надеясь найти других выживших. Собрав воедино все обнаруженные свидетельства, «раскатовцы» понимают, что оказались в самом центре чьей-то грязной игры… Содержит нецензурную брань.

Пролог

«Ад полон добрыми намерениями и желаниями»

«Jacula prudentium» Джордж Герберт

«Гха-Гхрааа-хм», – кашель, вызванный сильным волнением, постепенно исчезал. Вода била светло-серой струёй из крана по ладоням мужчины, превращаясь в тысячи мелких брызг. Его голова была припорошена седыми волосами, лоб расчерчен углубившимися с годами морщинами, плечи опущены из-за болей в спине, а колени ни на минуту не переставали напоминать о былом безрассудстве. Но вот голубые глаза, пронёсшие через десятилетия искру живого, увлечённого ума, горели как в молодости. Сейчас доктор технических наук, Артур Фёдорович Радеев, член Академии биоинженерии, не мог оторвать взгляд от ручейков воды, что пересекали, обегали множество царапин на его ладонях, метки от ожогов на фалангах, родимое пятно на мизинце. Мысли распаляли Артура: кашель – это лишь небольшой отголосок того, что сейчас бушевало внутри. Он находился уже двадцать минут в мужской туалетной комнате, на втором этаже Дворца науки. Впервые за долгие годы Артур был приглашён сюда в качестве номинанта на премию за вклад в биологию. Выплачиваемая при жизни премия, лавры благодетеля и посмертное признание – желанные награды в мечтах многих его коллег. Вот только он сейчас думал не о галстуке или давящих ботинках, и не о трибуне. Картины прошлого отражались в его сосредоточенном взгляде. События минувших лет переплелись с настоящим, и он не мог побороть в себе, казалось бы, забытую горечь. Он пытался отрешиться рассматриванием узоров – мелких шрамов на своих руках, но они лишь затянули его глубже в воспоминания. Это были узоры из истории его жизни:

«Вот этот – от падения с велосипеда в 7 лет», – беззвучно шептал он про себя, – «этот – от ссадины о сучья, при прыжке с дерева в реку. Этот – от той драки.» Но, наконец, все они сплелись в его первый шрам на сердце.

***

Артур был пятым ребёнком в семье. Розовощёкий мальчуган босиком – лето выдалось тёплым – вбежал по деревянным ступеням крыльца в дом. Он старался впопыхах наступать лишь на тёмные полосы половика, чтобы своими пыльными ступнями не оставить видимой грязи на веранде. Уже почти проскочив на кухню, за пирожком, он чуть не налетел на человека в белом халате. Мальчишка резко затормозил и, потеряв равновесие, припечатался плечом к стене.

– Тише, тише, не убейся только – незнакомый дядя с красным крестом на белой шапке помог подняться ребёнку. – Не ушибся? Больно?

Артурка с перепугу смог выдавить только, «неа». Мужчина захлопнул кожаный портфель с блестящими инструментами и пузырчатыми бумажками и вышел из дома. Мальчуган прошёл чуть дальше, в комнату, огляделся и даже поначалу подумал, что ошибся калиткой, домом. Всё было как прежде, но какое-то другое. Артур удивился, что папа не на работе в поле, а дома и что он почему-то не обратил внимания на его шальной бег, как это обычно бывало. Отец сейчас сидел на табурете будто замерший, с глазами темнее ночи. Кошка Муся как не своя, забилась под кровать, на которой сидела мама Артура. Мальчик впервые в жизни видел её такую – стонущую от горя, льющую слёзы прямо на пол. Артуру стало страшно. Его старшая сестра, Надя, лежала, прикрытая одеялом, бледная как снег с подёргивающимися от