Чужестранка

Вероника Андреевна Старицкая

В день моей свадьбы я поймала своего благоверного за изменой. От стыда и боли мне хотелось умереть на месте, но не из такой я породы. Его вещи феерично летели из окна десятого этажа, замки в квартире были сменены, а на возвращенные с тура в Египет деньги я купила билет на поезд. А дальше все стало в разы сложнее… Каково это – узнать, что являешься не просто наследницей скромного домика в таежной глуши, а куда более опасного дара предков, а именно магии, что в принципе неплохо. Но я не учла главного, а именно охотников, отлавливающих ведьм для продажи на невольничьем рынке в другом измерении.

1

Мир живет в своем ритме, вечно живет, вечно меняется. Но бывают моменты, когда хочется от всего этого скрыться, что случилось и со мной. В день моей свадьбы я поймала своего благоверного за изменой… От стыда и боли мне хотелось умереть на месте, но не из такой я породы.

Его вещи феерично летели из окна десятого этажа, замки в квартире были сменены, а за возвращенные с тура в Египет деньги я купила билет в старый и уютный домик моей прабабушки, в котором я не была больше десяти лет. Сев в пустующее купе, я, наконец, смогла немного успокоиться.

Наконец-то этот ад закончился, огни Москвы были все дальше, возвращая покой в мою душу. Ничто так не заставляет анализировать свою жизнь, как четырехдневный монотонный звук едущего поезда. Временами на меня накатывала депрессия из-за случившегося, но бутылка шампанского как-то разбавляла мою меланхолию, а так же пара попутчиц, которых я встретила в дороге.

Разговор всегда был один и тот же. Мужчины, проходящие мимо, невольно улыбались, слыша наши нетрезвые тосты в стиле "Все мужики сволочи", но были и те, кто хотел возразить. Так я познакомилась с Павлом из восьмого купе, который яро отстаивал мужчин до последнего, пока не услышал всю историю от начала и до конца.

Мои попутчицы благополучно сошли на одной из станций, а пить в одиночку я не хотела, решив найти себе компанию. Дойдя до восьмого купе, я несколько раз постучала в запертую дверь.

– Можно? – спросила я.

Было довольно таки поздно, но через несколько минут дверь все же открылась. Павел тоже путешествовал в одиночестве.

– Хочешь выпить? – спросила я его с порога, не заметив, что на нем, кроме черных боксерок ничего не было.

Как тут поезд ощутимо дернуло, и я буквально навалилась на мужчину, едва не упав на пол. Павел умело меня перехватил, отобрав бутылку гнусного пойла, которое в вагоне-ресторане именовали гордо Вином и после усадил напротив себя, накидывая поверх голого торса майку.

– Это дерьмо я пить не буду, да и тебе не советую, – сказал Павел, отставляя "Вино" в сторону и доставая бутылку хорошего коньяка, которая лежала в его спортивной сумке.

– Итак, по какому поводу пьем? Не просто же ты третьи сутки бухаешь не просыхая. Что стряслось то? С парнем поссорилась? – спросил Павел, доставая бутылочку колы. Он явно и сам собирался пригубить во время поездки, но так и не решился.

Он аккуратно разлил коньяк по стаканам, беспощадно разбавив его колой, чтобы больше меня не спаивать. Не знаю почему, возможно со мной сыграл злую шутку алкоголь, а может тот факт, что больше мы никогда не встретимся, но я все же решила высказаться.

– Нет… с мужем… точнее, уже бывшим… или нет.. а не важно, – произнесла я заплетающимся языком. Хоть и разбавленный, коньяк умел хорошо бить в голову.

– Неужто изменил тебе… не понимаю, фигура у тебя отпад, да и вообще. Может, какая из завистниц тебе лапши навешала, а ты ополчилась на мужика… – произнес Павел, осушивший второй стакан, в котором коньяка было в разы больше, чем колы.

– Снова это ваша хваленая солидарность. Да я его с поличным на этой швабре Людке застала, да и еще в день нашей свадьбы! Вокруг друзья, родные… А она на нем гарцует… – вспылила я, осушив стакан залпом, после чего взяла со стола Вино и побрела в сторону своего купе, как ближе к полуночи в купе постучали.

– Да будет тебе, не обижайся, я не хотел обидеть. Просто не мог поверить, что такое возможно. Да и чтобы так, всё-таки ты права… Все мужики козлы и не умеют ценить тех, кто рядо